Хроники раздолбаев

Мужик с ошалелым видом торчал посреди склада, вернее, его не занятой старым тойотовским «Хайлюксом» половины – пикап был вплотную притерт носом к тыльной стене. Больше ничем лабаз порадовать не мог, так что свободного места оставалось достаточно. Было где разгуляться. Но я, пораженный состоянием противника (вместо того чтобы ползать на карачках, протирать глаза и мотать головой, он стоял на своих двоих и лишь чуть покачивался, никак на меня не реагируя), скользящим шагом сократил дистанцию и от души двинул ему прикладом в лоб. Звук получился резкий и звонкий, как будто по каске, и я не сразу сообразил, что это одновременно с ударом захлопнулась дверь. Да и бог с ней. Главное, что ноги мужика подломились, и он рухнул на спину, попутно неслабо приложившись затылком о хорошо утоптанную землю. Спекся клиент. Осталось только упаковать и доставить по назначению. Куда именно, я еще не решил.

– Вова, псина!!!

Предупреждение Олега запоздало – в этот же миг ворота содрогнулись от тяжелого удара, как будто кто-то на них напрыгнул с разбега. Хорошо не в калитку, не уверен, что замок такое бы выдержал. А собачка-то нехилая! Минимум полцентнера, а то и поболее. Есть о чем задуматься, ага.

– Ложись, стреляю!!!

А вот за то, что без предупреждения шмалять не стал, большое тебе человеческое спасибо, Профессор! Я, как стоял, упал ничком – головой к «тойоте», ногами к воротам, и постарался вжаться в пол как можно плотнее, – и тут тишину разогнал треск РПД. Пули с неповторимым звуком принялись терзать сэндвич-панели, согласно предсказанию прошивая лабаз насквозь. Или это мне звук показался неповторимым… еще бы, над самым ухом свинцовые осы свистели. И не только свистели, а еще глухо чпокали, вгрызаясь в стены, и с веселым звоном просаживали борта пикапа. И все это на фоне характерного скрежета когтей по металлу – такое ощущение, что псина решила вскарабкаться по воротам на крышу. Бред, конечно, – собаки даже по деревьям лазить не умеют, а тут вообще оцинковка, хоть и тонкая, да еще сверху слой пластика. Зато поверхность гладкая, зацепиться не за что. Наверное…

Наконец с улицы донесся взвизг, сменившийся поскуливанием и шорохом лап по песку – наверняка тварюга билась в агонии, – но скрип когтей по панелям, периодически сменяемый короткими паузами и мощными ударами, никуда не делся. Разве что сместился вбок и локализовался в левом ухе. Так и знал, что добром это все не кончится!..

– Вова, там еще одна! Не достану!

Я перекатился на спину, выставив над собой «моссберг», ткнул в кнопку на рации:

– Принял!

Олег еще что-то пытался сказать, но переключать рацию на прием мне было некогда: я напряженно вглядывался в «смотровую щель», одновременно пытаясь встать на ноги без помощи рук – те были заняты дробовиком, выпускать который даже на долю секунды я не горел желанием. Здоровая псина, должна же хоть чуть-чуть в окне задержаться – оно, хоть и широкое, в высоту сантиметров тридцать, не больше. Да и вскарабкаться на гладкую стену в полтора человеческих роста высотой еще надо умудриться. Разве что с разбегу, а дальше как придется. Но, судя по скрежету, у кабыздоха все шло по плану.

– Куджо долбаный! – процедил я сквозь зубы. – Макс, с-сука, лучший друг человека![17] Откуда только взялся на мою голову!

Откуда он появится, а?! Кто бы знал… Размышления мои прервал очередной шлепок тяжелой туши по сэндвич-панели, привычно преобразившийся в скрежет когтей, а затем и в треск пленки в дальнем углу лабаза. Гулко завибрировал под псиной капот «Хайлюкса», я дернулся на звук, вскинув «моссберг»…

Не успел. Тварь оказалась невероятно быстрой – в тот момент, когда я развернулся к кузову пикапа, над ним взвилось что-то большое и темное и полетело в мою сторону. Я рефлекторно отшагнул, прикрывшись дробовиком, и буквально на расстоянии вытянутых рук от лица клацнули зубы. Нет, не так. ЗУБИЩИ!!! Челюсти сомкнулись на «моссберге» аккурат между моими ладонями, и мне даже показалось, что перекусили дробовик пополам, но уже через мгновение я оказался прижат к полу массивной тушей, навалившейся на грудь и живот, а жуткая пасть силилась дотянуться до моей шеи. Впрочем, тщетно: ствол «моссберга» уверенно противостоял мощным живым тискам, а выплюнуть его псина почему-то не догадалась. Или просто не могла, пока меня придавливала, полосуя когтями разгрузку.

Я между тем изо всех сил отпихивал дробан с повисшей на нем псиной, полностью оправдывая выражение «жить захочешь – не так раскорячишься». Голова гудела (при падении ударился затылком), в груди жгло (тогда же выбило весь воздух), локти подламывались, а я почему-то отстраненно думал, что очень в этот момент похож на героя второй «Обители зла», которого вот такие же доберманы-зомби порвали. Или ротвейлеры, не суть.