Хроники Проклятого

Но тот, кто умер в этот ненавистный день много весен назад, молчал. Потому что мертвецы молчат, какие бы сказки не рассказывали бродячие волхвы да вечно голодные проповедники и актеры для развлечения народа.

Над Асфальтовым озером висел наполовину съеденный сыр луны, холодные белые блики скользили по темной воде, гонимые легким бризом, и на востоке, во мраке, вздымались вверх невидимые во тьме громады далеких гор.

Иегуда закрыл глаза, погружаясь в старческую полудрему, полную теней и голосов давно ушедших людей, истлевших запахов, стершихся чувств…

Хотя нет, по ту сторону реальности чувства не стерлись, и даже запахи…

Он чувствовал запах сырой рыбы, воды, подгнивших на солнце водорослей, как будто бы не балансировал между бытием и небытием в поднебесье на краю Иудейской пустыни семидесятипятилетний дряхлеющий старик, а шел по берегу Галилейского озера пружинистой легкой походкой молодой тридцатилетний человек, темнобородый и рыжеволосый…

Глава 5

Израиль, наши дни. Иудейская пустыня неподалеку от Мертвого моря

План передвигаться по ночам был хорош чисто теоретически.

Шагровский убедился в этом сразу же, как только они тронулись в путь. Иудейская пустыня – не Кара-Кум или какая-нибудь там Сахара. В сравнении со скалами, по которым беглецам приходилось пробираться в свете луны, прячась в глубоких черных тенях, пески могли показаться асфальтовым шоссе. Даже не будь Арин обессилена раной, жаждой и суточным переходом, им бы пришлось несладко, а уж учитывая, что и сам Шагровский энергией после всех приключений не фонтанировал – было совсем нехорошо.

За час они не преодолели и полукилометра, зато три раза едва не свернули себе шею, перебираясь через угловатые камни, на которых расселись скорпионы, и Валентин, оступившись, так рассадил себе локоть об острый скальный выступ, что рукав стал мокнуть кровью.

Квадроцикл, который еще недавно гудел мотором, как москит крыльями, где-то на пределе слышимости, теперь ревел неподалеку – злобно, мощно, угрожающе. Если прислушаться к эху, бродившему между скалами, то становилось понятно – в ущелье передвигаются несколько четырехколесных машин-«проходимцев».

По скалам, конечно, на них не полазишь, но для езды по высохшим руслам и каменному бездорожью здешних мест квадроциклы подходили как нельзя лучше. Погоня приближалась, обшаривая стены ущелья яркими бело-голубыми лучами фар и портативных ксеноновых фонарей. Спрятаться от преследователей, конечно, было возможно. На поднимающихся к звездному небу скалах было полно выступов, кое-где валуны, наползая друг на друга, образовывали неровные стенки, похожие на искусственные укрепления, вдоль которых тянулись, переходя в языки осыпей, узкие, как ленты, козьи тропки. Спрятаться на склоне – это одно, а вот передвигаться по нему – совсем другое. Уйти от погони невозможно. Значит, то, что их найдут – вопрос времени. И как догадывался Шагровский, прислушиваясь к шуму мотоциклетных моторов, разрывающих ночь, достаточно короткого времени.

– Ты как? – спросил Валентин спутницу, невольно понижая голос.

– Бывало лучше, – отозвалась Арин хрипло.

В свете луны было видно, как сильно бьется жилка на ее шее.

– Но ничего… Идти я могу.

– Куда? – спросил Шагровский, невольно усмехнувшись, но в этой усмешке не было ничего общего с улыбкой. – Если мы пойдем понизу, нас догонят через пять минут. Ну через десять. Слышишь? Три квадроцикла, кажется?

– Похоже на то.

– Останемся здесь – вычислят к утру. До рассвета осталось совсем чуть-чуть…

– А если подняться наверх?

– С твоей рукой? Нереально. Думаю, что они и поверху пустят людей.

– Сидеть здесь и ждать, пока нас поймают – лучше?

– Конечно, нет… Но если мы сорвемся и разобьемся о камни, результат будет тот же…

Шагровский посмотрел на лежащий рядом с ним «узи» и крякнул от досады.

– Эх! Ни одного патрона к машинке нет…

– У них есть, – сказала Арин, показав подбородком в сторону, откуда приближалась погоня. – Сколько человек может быть на трех квадроциклах?

– Шесть максимум. Но вряд ли по такой дороге будут ехать по двое. Скорее всего – на каждой машине по одному водителю. А сзади – оружие, вода и все такое.

– Они не ждут от нас сопротивления, – торопливо выговорила девушка, сверкая глазами. – Они ждут, что мы будем бежать. Бежать и прятаться, как звери. Значит, мы должны все делать наоборот…

– Лечь у них на виду? – невесело пошутил Шагровский. – Хорошая идея. Впрочем, умереть, не мучаясь, неплохой выход. Так?

– Если придется умереть, то лучше уж забрать с собой кого-то из этих тварей…

Забывшись, Арин взмахнула раненой рукой и тут же вскрикнула от боли.

– Ты предлагаешь спрятаться за камнями и испугать их до смерти? У меня, кроме пустого автомата и швейцарского ножа в рюкзаке, ничего нет…

– Лучше, чем совсем ничего.

– Для рукопашного боя маловато будет…

– Оторви от рубашки полу, – попросила девушка. – И поищи палку. Если ты найдешь рычаг, то сможешь столкнуть вниз этот валун. Если никого не придавишь, так, по крайней мере, завалишь проезд.

– Ты всерьез думаешь на них напасть?