Хроники полета на Марс 2078

Ловье казалось, был взволнован, что было удивительно для этого твердого духом человека.

– Будет ли вам рад этот мир: песчаники, кратера, горы – все, чем полна дальняя планета, дальний мир.

Его речь, казалось, будет длиться вечно, но она была очень необходима молодым навигаторам, и каждый старался вникнуть в его слова, так как эти слова могли быть для них последними следующих из указаний учителей.

– …итак, через два часа наступит обратный отсчет, – заканчивал Ловье свою речь, – работы на этот раз, вашей, по-новому скомплектованной команде предстоят необычные. Ну что еще… – было заметно, что куратор волнуется, но ему было необходимо провести небольшой экспромт перед дальним полетом, – космический полет займет пять с половиной месяцев. И Марс совершенно для вас будет другой, неизвестный. Это значит, что не просто эта планета находится в пятидесяти миллионах километров от Земли или работа на лунном кратере. Эти первые шаги на поверхности планеты, которые предстоит сделать именно вам, друзья. Вспомните Гагарина, Армстронга – наших первых выпускников в космическое пространство. Но перейдем к вашим непосредственным задачам.

Никто не заметил, как Андрей иронично улыбнулся: француз забыл упомянуть о Белке со Стрелкой.

Ловье был одет в черный военный костюм. На левой стороне его груди отсвечивали две нагрудные медали. Он опирался ладонями о стол, рассматривая едва различимые лица. В классе подготовки под потолком горели только две тусклые длинные ионовые лампы, свет которых приглушался экраном с высвечивающимися на нем картами и числами.

– Миссия, господа, займет двести семьдесят пять дней, включая полет. Прошу извинить меня, господин Ястребов, но я хотел бы закончить, – куратор прервал одного из пилотов, заметив тянущуюся вверх руку, – и если у присутствующих появятся вопросы, то я обязательно на них отвечу.

– Итак, – продолжил Ловье, – после окончания работ на обратном пути на Землю вы должны катапультироваться при срабатывании датчиков слежения вашей катапульты, в районе Аравийского моря.

Ловье повернулся боком к визуаляционной карте, находившейся за ним.

– Все будет хорошо, когда автоматика сработает вот в этой точке, – он слегка прикоснулся пучком света лазерной указкой к экрану еще раз, повторив координаты приземления.

– И по возвращении домой… – он снова обратился в сторону пилотов, на его лице появилась едва заметная улыбка, закончил, – вас ждет успех.

– Да, господа, я должен дополнить, что полет сокращается на два месяца. Потому как наши психологи подсчитали, что получается, при задержке в пространстве больше срока независимо от проводимых проверок испытуемых в изоляции людей, превышает норму. Мы сдались, – очки Ловье отсвечивали отражение тусклого света комнаты, как два маленьких продолговатых прожектора, – поэтому срок вашей командировки уменьшился. Однако, —

его южноафриканское лицо вновь озарилось дружелюбной улыбкой, – это никак не отразится на вашей зарплате. Далее…

Ловье стал всматриваться в зал.

– Что вы хотели спросить у меня, мистер Ястребов?

– Да нет, сэр, спасибо, вы уже ответили на мой вопрос, – в словах русского астронавта сквозила нотка сарказма. Андрею никогда не нравилась европейская холодная надменность и слово «сэр» обозначало для него подчиненность. Сам Ловье для Ястребова был недостоин его благосклонности. Он походил на тех напыщенных офицеров, где Андрей проходил курсовую подготовку к полету, попав туда сразу после школы. Русскому человеку было проще, когда к нему обращались просто по имени.

На минуту Андрею вспомнилась подготовка в Иллинойсе. Рядом американцы, немцы, австрийцы, но единственный, симпатизировавший ему из европейцев, был простой итальянский паренек Фредерико, к несчастью, он чем-то заболел и был вынужден покинуть школу.

Ястребов отвлекся от воспоминаний, Ловье принялся зачитывать фамилии:

– …мистер Ястребов, географ-планетолог, должность – навигатор «Паларуса». Второй пилот, мистер Янсон, военная инженерия. Третий пилот, Джоанна Линдау, должность – микробиолог и, как биолог по образованию, является судовым медиком. Четвертый, астронавт Доминик Луалазье, лингвист, должность – культуровед. И, наконец, пятый член экипажа, пилот Андрей Волон, бортовой инженер. И небольшая формальная поправка: все записи аттестации, должности, документы руководства, обязанности при вынужденном отсутствии пилота Джей Лао перелагаются на Майкла Янсона…

После не большой паузы и дальнейших рекомендаций Ловье еще раз внимательно оглядел стоявших за партами людей, сняв очки. Малознакомые для присутствующих пилотов ярко-зеленые глаза куратора выглядели усталыми.

Франсуа Лавье, пятидесяти четырех лет. Однако этот человек выглядел довольно-таки моложе своих лет: подтянутый, похожий на пехотинца. Не как обычные орбитальные ученые, ушедшие на пенсию, а как квалифицированный третьего класса пилот с мудрым взглядом. Обычно таких представляли в героических фильмах как старейшинами легионов.

– Ну вот, – вздохнул куратор, – пожалуй, и все.

Грустная нотка во взгляде его быстро исчезла.