Хроники пикирующего Икаруса

– Сполоты – одна из рас содружества миров. Гуманоидная раса.

– Так, понятно. И что случилось?

– Раакшасы после войны с архами завладели некоторыми технологиями. Точнее, получили их от архов, как союзники.

– Подожди. Архи, это пауки такие. Я в сети видел. И война была семьсот лет назад. Так раки, что, против наших были?

– Там сложно всё. Правительство раакшасов сотрудничало с захватчиками. Но после войны, на Траминском процессе, ракам удалось доказать, что они делали это под давлением, чтобы сохранить жизнь расы.

– Ага, знаем такое дело. Как у нас французы во время Великой Отечественной. Их, небось, тоже потом даже в список победителей включили?

– У Раакшасов всего одна планета, и после войны её закрыли в карантин.

– Это правильно.

– Может быть, но со временем карантин сам собой сошёл на нет, и раакшасы зажили, как и все остальные. Хотя в содружестве их не очень любят.

– Ну, а с тобой-то что было?

– А меня захватили пираты, продали раакшасам. А те, пользуясь технологиями архов, сделали из моего мозга био-искин.

– Обалдеть! Врагу не пожелаешь. А разве это можно?

– Нет, конечно.

– Тогда почему?

– У карантина оказалась и оборотная сторона. Пользуясь своей изоляцией, ракообразные творили, что хотели, не считаясь с законами содружества. Именно благодаря им пиратство получило настолько мощный толчок к развитию. Контрабанда, работорговля.

– Так мне сказали, нет работорговли?

– Всё правильно, нет. Уже лет сто, как никто не забирает в рабство граждан содружества. А вот с диких планет – запросто. Внушают ложные воспоминания, или стирают реальные, и всё, разумный считает себя обязанным своим якобы спасителям.

– А на самом деле…

– А на самом деле чаще всего никто никого не спасает.

– То есть и мне…

И тут я вспомнил. Не было никакого КАМАЗа! Меня утянули с улицы силовым лучом, и тут же поместили в капсулу. Вот тебе и благодетели…

– Что ж их не перебьют всех?

– Для этого нужно собрать доказательства. То есть, проникнуть на планету. А это сложно. Во-первых, Томут…

– Это что?

– Так называется планета. Так вот, там сложные условия для жизни других рас. Очень высокое давление, благодаря чему раакшасы обходятся без лёгких – они единственные в содружестве двоякодышащие – жабры плюс капиллярное всасывание кислорода. Опять же, внешние различия не позволяют находиться на планете скрыто. Только прямые инспекции.

– Ну да. А инспекторы всегда видят лишь то, что им хотят показать. Это я знаю. В общем, с раками разобрались. А с тобой-то что?

– Я вспомнил.

– Что именно?

– Всё. Понимаешь, при создании искина из памяти разумного стирается личность. Благодаря твоему отношению я и так пытался имитировать разумную деятельность, а после перехода я и в самом деле вспомнил всю свою прошлую жизнь.

– Кстати, а куда мы перешли?

– Понятия не имею. Сейчас попробую свериться с базами, которые в меня загрузили при создании искина. А ты пока займись пробоиной в трюме.

– Какой ещё пробоиной?

– Перед падением в нору в нас что-то врезалось. В трюме инородное тело и дыра в твой рост. Отправь дроидов заделать.

Ага, легко сказать «отправь». Нейросети-то нет. Так они меня и послушают.

Я встал, надел лёгкий скафандр, и через внутренний шлюз прошёл в трюм. Ноги, кстати, почти слушались, хоть и было ощущение, что они не совсем мои. Дроиды уже суетились возле пробоины, накладывая бронелисты, и мастеря какие-то заплатки из сложенных в углу обломков. Всё-таки хорошо быть запасливым. Я пару минут посмотрел на их слаженную работу. Не знаю почему, но мне казалось, что иногда они тихонько матерятся про себя. Когда там, гайка приржавела или шлиц на саморезе сточился. Я глянул на трюм. Дыра потихоньку уменьшается, в углу валяются припасённые мной обломки, которые сейчас отлично пошли в дело.

А посреди трюма стоит очень хорошо знакомая мне конструкция. Та самая, переданная лично мной аграфам, медкапсула. Стоит, уткнувшись углом в противоположную стенку, практически поперёк прохода, как ни в чём не бывало, будто и не отдавал никуда. Вот такое вот дурацкое дежа-вю.

Я дважды обошёл её по кругу, перепрыгивая упёртый в переборку край, и хорошенько разглядел. Жаль, номер не помню, но сомнения нет – именно та. Я со злостью пнул аппарат в бок.

Вот блин! Думал, избавился. А с другой стороны, есть в этом и что-то положительное. Можно будет снова продать капсулу длинноухим и опять получить денежки. А если они будут мне её регулярно подбрасывать, то мы с ними наладим неплохой бизнес. Вот только к ракам я возвращаться больше не собираюсь. Как-то резко у меня к ним после рассказа отношение поменялось. Боюсь, даже пиво теперь буду пить исключительно с сухариками.

Интересно, а девчонка так в капсуле и лежит, или уже вынули? А то ведь пустая-то она, уверен, стоит гораздо меньше.

В этот момент я бросил взгляд на копошащихся дроидов. Они уже закончили, и буквально секунду назад замерли в ожидании дальнейших указаний. Эх, не могу я вам, ребята, теперь приказывать. Сетка не работает. Так что можете расслабиться. Вольно, разойдись.