Хроники Хокмуна. Рунный посох

— Кажется, что вы, дорогой герцог, слишком нормальны, — прошептал Калан. — Парадокс? Да. Слишком нормальны. Такое впечатление, что какая-то часть вашего мозга атрофировалась или исчезла совсем. Однако, как бы то ни было, мне остается передать барону Мелиадусу, что вы в высшей степени подходите для исполнения его замысла, при условии, конечно, что будут приняты определенные меры предосторожности.

— Какого замысла? — без интереса спросил Хокмун.

— Это он вам расскажет сам.

Барон Калан попрощался с Хокмуном, и два стражника из Ордена Богомола повели герцога по длинному коридору. У блестящих дверей из полированного серебра они остановились. Дверь открылась. За ней оказалась просторная комната, стены, пол и потолок которой, за исключением большого окна с балконом, были сплошь покрыты зеркалами. У окна стоял человек в черной маске Волка. Это был не кто иной, как барон Мелиадус.

Барон повернулся и приказал стражникам уйти. Потом он потянул за висящий рядом шнурок, и сверху, скрывая зеркала, опустились портьеры. Правда, если бы Хокмуну вдруг захотелось увидеть свое отражение, он мог бы посмотреть вверх или вниз. Вместо этого он выглянул в окно.

Плотный туман окутывал город, темно-зелеными воронками закручиваясь вокруг каменных башен. Был вечер; солнце уже почти село, и башни в наступающих сумерках походили на некие древние фантастические строения, торчащие из первобытного моря. И казалось, что если сейчас из тумана вылезет гигантская рептилия и прильнет своим страшным глазом к окну, это никого не удивит.

Без настенных зеркал комната стала еще мрачнее. Барон, стоя у окна, что-то тихо мурлыкал себе под нос и не обращал на Хокмуна никакого внимания.

Откуда-то из недр города, сквозь туман, донесся слабый крик. Потом все стихло. Барон поднял маску и взглянул на Хокмуна, которого сейчас уже почти не было видно в сумраке комнаты.

— Подойдите поближе, милорд, — сказал он.

Хокмун подошел, по дороге споткнувшись о край ковра.

— Я разговаривал с бароном Каланом, — начал Мелиадус. — Он говорит о загадке, тайне, которую не в состоянии объяснить. Ему кажется, что какая-то часть вашего мозга отмерла. Хотелось бы мне знать — от чего? От горя? От унижений? От страха? Честно говоря, я не ожидал таких сложностей. Я просто намеревался заключить с вами сделку, как человек с человеком. И хотя мое предложение остается в силе, я не знаю, с чего мне начать. Что вы думаете, дорогой герцог?

— Прежде всего, чего вы от меня хотите? — спросил Хокмун, глядя на темнеющее небо сквозь грязное стекло.

— Вы слышали о графе Брассе?

— Да.

— Он сейчас — Лорд-Хранитель провинции Камарг.

— Я слышал об этом.

— Так вот, граф воспротивился воле Короля-Императора и оскорбил Гранбретанию. Мы хотим образумить его. Один из способов добиться этого — похитить его дочь, которая очень дорога ему, и использовать ее как заложницу. Однако граф не пустит на порог своего замка ни посланного нами эмиссара, ни просто незнакомца. Но он наверняка слышал о ваших подвигах, милорд, и, без сомнения, относится к вам с определенной симпатией. Поэтому, если вы прибудете в Камарг, спасаясь от Темной Империи, и попросите убежища, он скорее всего примет вас. А вы, оказавшись в замке, выберете подходящий момент и похитите девушку, что для такого человека, как вы, не составит труда. За границами Камарга мы, естественно, поможем вам. Камарг — маленькая страна. Вам легко удастся сбежать.

— Это все, что вы от меня хотите?

— Совершенно верно. В свою очередь, мы возвратим вам ваши земли, и вы сможете управлять ими как пожелаете — с условием, конечно, что не будете выступать против Империи.

— Мой народ живет сейчас в страшной нищете под гнетом Гранбретании, — с неожиданной откровенностью сказал Хокмун. — Для него было бы лучше, если бы я вернулся.

— Отлично! — воскликнул, улыбаясь, барон. — Я рад, что мое предложение показалось вам разумным.

— Да, хотя я не верю, что вы сдержите слово.

— Почему нет? Для нас же лучше, если страной, доставляющей нам столько беспокойства, будет править человек, которому доверяют люди и которому доверяем мы.

— Итак, я отправлюсь в Камарг. Я попрошу у них убежища. Я украду девушку и доставлю ее сюда. — Хокмун вздохнул и посмотрел на барона. — Почему бы и нет?

Сбитый с толку странным поведением герцога, Мелиадус нахмурился. Он не знал, как вести себя с этим человеком.

— Мы не можем, дорогой герцог, быть уверенными, что вы не попытаетесь каким-нибудь хитрым способом провести нас. Хотя работа этой машины до сих пор была абсолютно безупречной, может оказаться так, что вы, владея определенными колдовскими способностями, сумели провести ее.

— Я не разбираюсь в колдовстве.

— Я верю вам. Почти.

Так или иначе, но барон Мелиадус стал более приветлив.