Хроники Хамару: жажда свободы

В прошлом капитан подразделения пограничной полиции, ныне преподаватель, Януш был высок, худощав, с густой растительностью на лице и голове, покрытый старческой сединой, не характерной для людей сорокалетнего возраста. Его карие глаза всегда были злые, из-за их близкой посадки вся злоба и негатив передавались окружающим в разы сильнее. Искривленный, разбитый нос достаточно хорошо говорил о непростом характере, а может быть и о непростой работе в прошлом. Он был широкоплеч и, несмотря на свою худощавость, физически сильным, а техника и навыки в бою не уступали силовым показателям. Именно это все, вместе с безупречной дисциплинированностью и верой в правоту правящей вершины, помогло вступить в ряды преподавателей такой престижной академии. Наврятли Януш получал от своей профессии удовольствие, но уверенность в том, что выполняет благое для государства дело, мотивировала не впадать в уныние и отчаяние от одинокой, несчастной жизни, без намека на любовь от кого-либо. Он не мог без слез взглянуть на нынешний первый курс, ни одного намека на преданность политическим идеям, в их головах были только разврат, хамство, эгоизм и беззаботное легкомыслие. Януш считал своим долгом уничтожить всю прыть в их сознании и очень жалел о том, что не мог применить свои более рациональные и радикальные методы по воспитанию подрастающего поколения. Однако все еще было впереди.

Каткема балдел от того, сколько внимания, заботы, ласки от Анны и удовольствия от ее внешности он сейчас получал. На ней была обычная белая футболочка с широким вырезом на шее, через который Като видел все её прелести, а на ногах отлично сидели обтягивающие черные спортивные штаны, подчеркивающие спортивные ножки, видимо, соблазнительница специально не переоделась после своей последней пары, скорее всего, тоже физического воспитания. Более того, Анна намеренно села к нему на колени и обняла потную худощавую шею, прислонившись грудью вплотную. Като испытал ещё больше удовольствия, наслаждаясь всеми органами осязания, всю её стройную, спортивную и, где парням нужно, объёмную фигуру он мог ощутить кончиками своих пальцев, вследствие чего возбудился в доли секунды. А блондинка в свою очередь заполыхала ещё больше, почуяв запах мужского пота, который ей казался слаще любых духов.

– За тобой было очень приятно наблюдать, – соблазнительно сказала Анна.

– Почему это? – с пафосом ответил Като, сделав мужественное и благородное лицо.

– Ну как почему? Ты хорошо показал себя на тренировке. Тебя за это стоило бы вознаградить, – краснея и все более смущаясь, пролепетала Анна.

Чешуа знал, что она лукавит. Результаты Като были не самыми плохими, но и не блистательными, потому что физически он не слаб и не силен, хотя всегда мечтал стать атлетом.

– Так… Чем ты занимаешься сегодня вечером? – со вздохом спросила блондинка после издевательского молчания Каткемы.

– Ну я ещё не знаю, ты мне что такие “глубокие” вопросы задаешь, подруга? – саркастически усмехнулся он.

– Может всё-таки позовёшь меня куда-нибудь уже?! – по-детски разгневалась девушка и даже немного задвигала ногами.

– Это, конечно, очень заманчиво, но как же раздумья о моём месте в этом мире длиною в весь оставшийся день? – Ощерился Чешуа и показательно погрузился в себя.

– Дурак! Совсем уже перегибаешь со своими мечтаниями бестолковыми! –с обидой воскликнула она, пытаясь спрыгнуть с него.

Но он не дал ей вырваться. Этого вполне хватило, чтобы Анна прекратила свой бунт. Каткема постоянно при ней иронизировал над собой, в частности над тем, что он любил повитать в облаках и подумать о вопросах мироздания.

– Так куда ты сама желаешь пойти? – сказал Като, будто делал одолжение, и от лукавства даже зачесался его ровный, длинный нос.

– Знаешь, Арти и Фрола сегодня пойдут вечером в центр, там восточный райончик на время развернули. Заморская традиционная еда, одежда, танцы и все такое, по-моему, очень интересно. Можем сначала с ними походить, потом, если захочешь, разрешу проводить меня до дома, – сказала Анна и захлопала своими длинными ресницами.

– Ты это чуешь?

– Что именно?

– Плутовкой запахло.

– Ах ты засранец!

Мини-перепалка опять началась, но снова же быстро закончилась.

– Черт, сегодня так мало времени у меня будет до вечера, ничегошеньки же не успею, уродкой предстать перед тобой я не хочу!– заистерила вновь она.

– Я тебе вот что скажу, если человек сказал, что он чего-то не может, то будет прав, и если человек сказал, что он это сможет, то тоже будет прав. – решил поделиться с ней мудростью Каткема, о которой сам постоянно забывал.

– Ага, ага, поумничай мне еще тут!