Хроники безумной подстанции, или доктор Данилов снова в «скорой»

Но не тут-то было — главного врача сняли. Причем с неофициальной формулировкой: «Ближе Саратова ты работу не найдешь» (и не спрашивайте меня, что было написано на том транспаранте, я спокойно жить хочу).

История пятая, романтическая. В одной небольшой, но уютной стоматологической поликлинике была такая роскошь, как отдельный туалет для персонала. И как-то раз во время новогоднего дежурства (первого января) дежурный стоматолог пустил в туалет своего приятеля с его дамой. Уединиться для любовных утех.

Не спешите говорить «фу!».

Во-первых, посмотрите на дату. Зимой на улице несподручно.

Во-вторых, в туалетах для персонала, запираемых на ключ, обычно очень чисто. Совсем как дома.

В-третьих, разные бывают у людей обстоятельства…

Уединившуюся парочку выследил ревнивый муж дамы. В туалете произошло сражение с вышибанием двери, сотрясениями головного мозга и переломом нижней челюсти у незадачливого любовника.

Приезжал наряд милиции (тогда еще была милиция)… Врачу, допустившему использование служебного помещения в неслужебных целях, дали выговор, а главного врача сняли. Нелогично? Если вдуматься, то логично, ведь на место главного врача поликлиники, да еще стоматологической, найдется гораздо больше желающих, чем на место рядового стоматолога.

Берегите себя! И следите за порядком в ваших туалетах!

Вспомнилось под руку

На уроке анатомии — третий семестр, второй курс — одна из моих одногруппниц убила доцента (и многих из нас тоже) вопросом:

— А это что — мышца или мясо?

Милая была девушка. И уже взрослая, по сравнению с нами, восемнадцати — и девятнадцатилетними. Двадцать пять ей было. Любовница одного замминистра.

Часто ее вспоминаю, когда мясо разделываю.

Tinctura crataegi

Tinctura Crataegi, господа, это настойка боярышника.

Трудясь во время эпидемии гриппа на участке, я пришел на вызов к одному из хронических пациентов — безработному алкашу. Вместо жалоб этот паразит предъявил мне кухонный нож, размером напоминавший скорее самурайский меч (у страха, как известно, глаза велики), и назвал мне цену моей молодой, тогда еще, жизни — пятьдесят рецептов на настойку пустырника и столько же на настойку боярышника. По правилам в одном рецепте больше одного флакона нельзя было выписывать. Причем льготных рецептов! То есть чтобы забесплатно. Иначе… Ну вы понимаете.

С учетом того, что до недавних пор пациент работал обвальщиком на мясокомбинате, и, следовательно, должен был виртуозно владеть ножом, доводить дело до поединка мне не хотелось. Тем более, что, в отличие от скоропомощного врача, врач участковый на вызове практически беззащитен. Нет у него тяжелого ящика, который так хорош при обороне.

Оценив ситуацию и степень опьянения пациента, я принял единственное верное решение. Сел за стол и начал крайне неторопливо выписывать рецепты, приговаривая: «Торопиться нельзя, ошибки делают рецепты недействительными». Видя мою покладистость (и ответственность тоже), пациент слегка успокоился и сел на диван. Ножа, однако, не выпустил.

Где-то на двадцатом рецепте он заснул. Я собрал выписанные рецепты, чтобы затем обменять их в поликлинике как испорченные, подошел к нему, забрал нож, выбросил в окно, предварительно убедившись, что внизу в кустах никто не предается любви (тот еще был район), и ушел. Никому ничего рассказывать не стал.

На следующий день пациент явился ко мне в поликлинику с дарами — палкой конской колбасы (он был татарин) и трехлитровой банкой самогона, настоянного на апельсиновых корках. Надо ли объяснять вам, что значит для ханыги три (!) литра этого божественного напитка? Видно было, что он сильно раскаивается и искренне хочет загладить свою вину.

Колбасу я взял, люблю я конину, а самогон вернул, чем окончательно покорил дарителя. Расстались мы почти друзьями.

Если что, то я только что рассказал вам о самом гуманном поступке, совершенном мною за время работы врачом.

Без вины виноватые

Людей, которые заработали судимость на ровном, что называется, месте, я встречал не раз.

На первом месте в этом списке идет девушка Юля из одной торговой сети. Когда юная Юля впервые устроилась на работу в магазин, ее начальник сделал ей медицинскую книжку. Так сказать, заочно. Книжка была левой как по форме, так и по содержанию, то есть фальшивой вдвойне — липовая книжка с липовыми записями. Спустя четыре года, когда Юля уже сама была начальницей, очередная проверка обнаружила «липовость» ее книжки и запросила за решение вопроса пять тысяч долларов. Юля, смеясь, послала алчных проверяющих подальше — совсем офонарели, за такой пустяк столько требовать. Ладно еще сто баксов или двести…

Суд дал ей два года, правда условно. Как матери-одиночке. А могли бы и посадить… Статья 327 Уголовного кодекса РФ «Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков» предусматривает и отсидку.

Роковые страсти в… роковой больнице, или «маузер» папанина