Хроники ада

Вот кому совсем не повезло, так это Ляху. В начале перестрелки он сидел у стены, поблизости от того места, куда угодила граната. Ни бронежилета, ни каски Лях не имел, поэтому осколками его искромсало чуть ли не насквозь. Так и остался валяться на полу, словно дохлая крыса.

Очухавшись, Купер поставил Илье укол и сделал перевязку. Потом они осмотрели сверху поле боя, но никого не обнаружили – кроме полудюжины неподвижных тел. Возможно, что тел было и больше, но оценить ситуацию точнее мешали высокая трава и сгущающиеся сумерки.

– Плохо, – сказал Купер. – Как мы теперь Нагаева искать будем, если они в Зоне скроются? Тут хоть целый полк вызывай, замучаешься прочесывать.

– Очень плохо, – согласился Илья.

– С твоим человеком какая-то связь предусмотрена? Ну на экстренный случай?

– Почти никакой. Не успели мы все проработать, времени не было. Ну, он сказал, что мелом попытается значки оставлять. Там, где они проходить будут. Но ведь они к башне даже не приблизились.

– И что теперь будем делать?

– Еще не вечер, – сказал Дергач. – В любом случае, далеко они уйти не успеют. Главное, чтобы бандиты в суматохе Нагаева не подстрелили.

Они спустились вниз на веревке и стали прочесывать место перестрелки. Искали, в первую очередь, тело Нагаева. Но, к счастью, не нашли. Зато на контейнерной площадке их ожидал сюрприз. Когда они проходили мимо тела Француза, тот внезапно застонал и зашевелился. Купер приблизился и без лишних церемоний перевернул раненого на спину. Тот вскрикнул от боли, потом прохрипел:

– Вы кто?

– Гости из будущего, – сказал Дергач. – Говори, зачем вы искали Нагаева?

– Пагни, а вы мне поможете?

– Поможем, если правду скажешь. Ну?!

– Я не знаю… Пгавда не знаю… Жога сказал – найти и пгивести… Агчибальд за него пгемию назначил… Большую.

Француз говорил с трудом, проглатывая концы слов.

– Ничего не разберу, – пробурчал по-английски Купер. – Каша какая-то вместо слов.

– Я разберу, – ответил Дергач. – Арчибальд, это местный «авторитетный бизнесмен». Ну вроде мафиози. Очень крутой… Значит, зачем Арчибальду нужен Нагаев, ты не знаешь?

– Не знаю, пгавда.

– Ну и черт тогда с тобой. Подыхай здесь.

– Пагни, – взмолился Француз. – Не бгосайте меня… Я вам скажу кое-что.

– Ну говори!

– У нас там это… свой человек есть.

– Где?

– С Нагаевым… Сгеди его людей… Это он нас на башню навел.

Дергач озадаченно посмотрел на Купера:

– Ты понял?

Тот задумался, выпятив губы. Потом сказал по-английски:

– Спроси у него, предусматривался ли у них канал связи? Вот, если бы они группу у башни не встретили, как бы они их дальше искали?

– Слушай, Француз, – сказал Дергач. – А запасной вариант у вас есть? Ну вот не встретили вы группу Нагаева у башни, потеряли след. Ваш человек как-то может на себя навести?

– Может… У него «маячки» есть.

– Что это такое?

– «Маячки»… Они сигналы подают… на опгеделенной частоте.

– И как их поймать?

– У меня пгиемник… в гюкзаке… Пагни, больно мне… сделайте укол… и пегевяжите.

– Сейчас, без вопросов, – сказал Дергач. – Ты нам покажи, как твой приемник работает. А мы уж тебе поможем. Верно, Джеймс?

И он с усмешкой подмигнул напарнику.

Глава 29 Гонка на выбывание

Группа Нагаева

Август 2016 г. Суббота – воскресенье

Новосибирская Зона Посещения

Дожидаться, пока объявится Стеблов, не стали. Отошли с полкилометра на юго-восток и устроили ночевку на берегу маленькой речки около «бетонки» старого Периметра. Здесь до Скачка располагался контрольно-пропускной пункт UFOR для прохода легальных экспедиций: здание блокпоста из железобетонных плит и несколько щитовых домиков, где раньше жила охрана и технический персонал. В одном из домиков, проведя разведку, и устроились на отдых.

Ночь прошла спокойно и почти в дружелюбной обстановке. Если не считать того, что дежурство несли по очереди Закир, Нагаев и Колян, а Лукич, лишенный оружия и доверия, весь вечер промолчал: то ли переживал, то ли просто злился. Варнакова душевное состояние Лукича не интересовало – главное, чтобы не напакостил чего. В искренность добрых намерений старого сталкера он не верил, помня характеристику Нагаева «за копейку удавится». И понятия у него бандитские, а не сталкерские. Хотя, если разобраться, сталкерские представления от бандитских мало отличаются: тоже живут по принципам «моя хата с краю» и «каждый отвечает за себя». Бандиты даже дружнее в каком-то смысле. Вот и получалось, что со всех сторон Лукич был ненадежным человеком: хоть сталкером его считай, хоть приблатненным.

Потому Колян и оставил себе самую длинную и тяжелую смену: с трех часов до шести утра. Кто его знает, чего Лукичу в голову взбредет? Сбежать, конечно, не сбежит – только совсем больной на голову ночью по Зоне шастает. А вот прирезать спящих… Хм, почему бы и нет. Особенно его, Варнакова – бывшего срочника внутренних войск, бывшего служащего военной полиции, а теперь офицера ППС. Мента, короче говоря, по понятиям Лукича. Однако тот вел себя смирно: как завалился после ужина дрыхнуть, так и прохрапел до самой побудки.