Хроники

Наконец, те дали ему единодушный ответ: «Дорогой сир, этот вопрос такой важности, что мы не хотим советовать вам ничего определенного на этот счет, но рекомендуем вам, дорогой сир, отправить соответствующим образом проинструктированных послов к славному графу Эно, на чьей дочери вы женаты, и к сеньору Жану, его брату, который ранее столь доблестно помогал вам, чтобы попросить их светлости посоветовать вам, как надо действовать. Ведь в данном вопросе они осведомлены лучше, чем мы. Если они согласятся с вашим мнением, то пусть дадут вам совет, кто из сеньоров более всего способен вам помочь, а также пусть укажут на наиболее пригодные средства, чтобы привлечь их на вашу сторону». Король согласился с этим предложением и попросил епископа Линкольнского, из любви к нему, взять на себя эту поездку и пожелал, чтобы в этом посольстве его сопровождали два рыцаря-баннерета и 2 сведущих в праве советника. Они выехали так быстро, как смогли, погрузились на корабль и высадились в Дюнкерке, откуда поехали через Фландрию в Валансьенн, где застали Гильома, графа Эно, который столь жестоко страдал от подагры и песка в мочи, что не мог двигаться. Сеньор Жан, его брат, также был здесь, чему они весьма обрадовались, и рассказали им о цели своей миссии. На что славный граф сказал: "Я молю Бога, чтобы король преуспел в этом деле, что меня весьма бы порадовало, ведь как вы можете легко представить, я гораздо больше заинтересован в том, кто женат на моей дочери, чем в короле Филиппе, который никогда ничего для меня не сделал, хотя я и женат на его сестре. Еще он тайком расстроил брак юного герцога Брабантского с моей дочерью, и исходя из этого, я никоим образом не подведу моего дорогого возлюбленного сына, короля Англии, раз его советники присоветовали ему предпринять это дело. Я также окажу ему всяческую помощь, так же как и Жан, мой брат, здесь присутствующий, который помогал ему и раньше. Но теперь, вы должны поискать других сторонников, более могучих, чем мы, поскольку территория Эно столь мала в сравнении с королевством Францией, а Англия лежит слишком далеко, чтобы ему помочь»

«Сир, конечно вы дали очень превосходный совет и засвидетельствовали большую любовь и добрую волю, за что, от имени нашего господина и короля, я приношу большие благодарности, - ответил епископ Линкольнский, - но, дорогой сир, назовите нам имена тех сеньоров, которые, по вашему мнению, могут оказать лучшую помощь нашему хозяину, чтобы мы смогли сообщить ему о них».

«Клянусь своей душой, - ответил граф, - я не могу вспомнить более ни о каких сеньорах, которые мог бы так сильно помочь ему, кроме как о герцоге Брабантском, его кузене, епископе Льежском, герцоге Гельдернском, который женат на его сестре, архиепископе Кельнском, маркграфе Юлихском, мессире Арнольде Бланкенхайме и сеньоре Фокмонском. Это те сеньоры, которые могут в короткое время снарядить большее количество воинов, чем другие, о которых я знаю. Сами по себе они очень воинственны, и если они захотят, то легко смогут выставить 10 тысяч человек, полностью вооруженных и снаряженных, но вы должны будете платить им деньги вперед, поскольку они такие люди, что любят поразжиться. Если, с помощью своих средств, король, мой зять и ваш господин, сможет вступить в союз с этими сеньорами, о которых я упомянул, и будет лично находиться по эту сторону моря, то он сможет перейти через реку Уазу, чтобы поискать короля Филиппа и предложить ему сражение».

После вернулись в Лондон с тем ответом, что получили, и когда король Эдуард его выслушал его, то он доставил ему большое удовольствие и успокоение. Новости о том, что надвигается такое дело, были вскоре доставлены во Францию, и в таком преувеличенном виде, что король Филипп стал очень безразличен к тому крестовому походу, о котором столько проповедовалось, и в котором он принял на себя руководство. Он отменил приказания своим чиновникам, которые уже сделали огромные приготовления, и дал им указания не делать их дальше, пока он не увидит в каком направлении намеревается действовать король Англии, так как тот только и занят тем, что собирает себе воинов.