Хроника операции «Фауст»

— Не возражаю, — согласился Хельд. — Но позже нам следует выполнить формальности.

— Без них не обойтись?

— Сожалею. У нас громадное предприятие, работаем на поток. Нужно согласовать договор с администрацией, арбайтсфюрером [40]завода…

«Придется ехать к Шираху», — подумал Маркус, вслух же произнес:

— Не хочу терять время на проволочки. Официальное подтверждение поступит к вам в самое ближайшее время.

— Хорошо. Я знаю вашего отца и готов пойти вам навстречу. Собирайтесь, господин Бер.

Когда русский вышел, Хохмайстер сказал:

— Я верю в это оружие! Оно принесет нам победу и… славу.

Произнеся последнее слово, Хохмайстер угадал точно: как все ущербные люди, коротышка Хельд до болезненности честолюбив. На прощание доктор уже подал руку, по его бугристому лицу скользнуло подобие улыбки.

— Не сомневайтесь, Бер справится с заданием.

В кабинет вошел русский, уже в плаще и шляпе.

— Я готов. — Это были первые произнесенные им слова.

«Посмотрим, какие вы, русские, в инженерном деле», — подумал Маркус, решая, какую выбрать линию поведения: кнута или пряника?

В «опель» Хохмайстер посадил Бера рядом с собой.

— Лаборатория находится в пригороде Розенхейма, ни одна живая душа не должна знать о ней, даже Хельд, — предупредил Маркус, включив зажигание.

Бер не отреагировал на его слова. Надвинув шляпу на брови, подняв воротник плаща, он смотрел на казарменные дома из глазурованного кирпича, сырые скверы, где начинали распускаться листья, и думал о чем-то своем.

5

Когда это началось? Сейчас март. В сентябре прошлого года — всего-то! — он шел по бульвару Шевченко, выпрямившись, высоко подняв голову. Из стекол его очков стреляли солнечные зайчики. Мятый пиджак на костистых плечах висел нелепо. Немцы с удивлением оглядывались на неряшливую фигуру в штатском. Он миновал горластых танкистов, столпившихся у водокачки, обогнул тумбу, обклеенную приказами новых властей, не обращая внимания ни на кого кругом. Около здания, где когда-то помещался обком, а теперь разместилась немецкая комендатура, стоял бронетранспортер. Солдат в стальном шлеме, низко надвинутом на глаза, сердито повел пулеметом в сторону Березенко, но остановился, увидев, что русский идет в комендатуру. Часовой у двери молча посторонился. Березенко поднялся на второй этаж. Дежурный офицер в приемной остановил окриком:

— Хальт, аусвайс!

— Я инженер, — четко произнес по-немецки Березенко.

— Вы хотите пройти к коменданту? — спросил офицер.

— Да.

— Он скоро будет. Ждите.

Березенко сел. В приемной на краешках стульев жались люди, их Березенко никогда не встречал. В прежние времена вместо прилизанных старцев сюда врывались загорелые шумные люди в сатиновых сорочках, подпоясанных узкими ремешками, входили стремительно, с желанием ругаться, спорить, не уступать. Там, где теперь висел портрет Гитлера, стояло переходящее Красное знамя.

Зажав в острых коленях руки, Березенко гнулся ниже и ниже. Пусть думают, что его измучила совесть. Не он же первый и не он последний идет на службу к новым хозяевам. Эти старцы, отрепье прошлого времени, видно, считают, что немцы обосновались на Украине надолго, и нет смысла ему, видному специалисту по сплавам, прятаться, как кроту, с минуты на минуту ожидая, когда фашисты сами найдут его и заставят работать.

Он поднял голову и высокомерно оглядел робких посетителей. Наверняка старцы прибежали сюда по мелким делам — получить патент на торговлишку, поступить в управу, предложить себя на должность старосты в каком-нибудь городишке. А он будет требовать большего.

Комендант прошел в кабинет другим ходом. Дежурный офицер поискал глазами Березенко, угадав в нем не простого посетителя:

— Коммен зи!

Березенко выпрямил занемевшую спину.

— Я инженер, специалист по сплавам, — сказал Березенко, остановившись в дверях.

Комендант молчал. Он ждал, что скажет ему еще этот неизвестный человек.

— Я работал в научном институте над новыми сплавами.

Ледяные глаза смотрели в упор, и Березенко начал рассказывать об институте, называть марки металлов… Комендант ничего в этом не понимал, но продолжал слушать, думая: «Кто он? Трус? Предатель? Или при нашей власти мечтает о карьере?»

Ночью комендант присутствовал при допросе комсомолки, молодой учительницы. Она расклеивала листовки. Комендант хотел узнать, кто из актива остался в городе. Девушка умерла от побоев, ничего не сказав. На рассвете он приказал расстрелять двух мальчишек. Их поймали с гранатами. «Для чего им оружие?» Тоже промолчали. А человек, получивший высшее образование, допущенный к важной работе, сам предлагает свои услуги…

— Вы можете проверить, — сказал Березенко, поднимая взгляд на коменданта. — Я автор некоторых работ. Немецкие ученые с ними знакомы. Они переиздавались в Германии.

Последняя фраза произвела впечатление. Березенко заметил перемену в надменном лице коменданта.

— В книгах я вступал в спор с немецкими учеными, хотя считаю их хорошими специалистами в области заменителей. Мне казались ошибочными некоторые идеи Обергоффера, Кампа, Швенебаха.

Комендант не знал этих имен, но благосклонно кивнул. Березенко понял: худшего не будет.