Хроника одного заговора

Петр Адамович не скрывал радости, разыскав своего Графа среди активных деятелей кооператива «Заготовитель». Как раз этим фиктивным кооперативом и предстояло ему заниматься в ближайшее время. Таким образом, выходило, что оба интересующих его дела как бы сливались в единое целое.

Кооперативы, в особенности продовольственные, росли в ту пору, точно грибы после теплого дождя. И нередко присасывались к ним всяческие ловкачи и комбинаторы, норовя проворачивать свои делишки за кооперативной ширмой.

Товарищество «Заготовитель» на первый взгляд выглядело вполне добропорядочным кооперативом. Зарегистрированный в совнархозе устав, солидная контора на Караванной улице, надлежащее количество пайщиков. И цель вполне достойная, заслуживающая всяческой поддержки Советской власти, — заготовка сельскохозяйственных продуктов и топлива.

Однако Петра Каруся не напрасно считали грозой ворья. В отличие от многих своих товарищей по особому отделу, имел он за плечами долголетний опыт службы в Коммерческом банке, а до того работал письмоводителем (пятнадцать рублей в месяц, спать в канцелярии, харчи свои) у известного петербургского стряпчего, большого знатока купеческих торговых секретов. Легче, чем другим чекистам, удавалось Петру Адамовичу докапываться до всех тонкостей преступных махинаций, как бы благовидно они подчас ни выглядели.

Истинное лицо «Заготовителя» раскрылось благодаря неторопливой и обстоятельной работе молодого следователя.

Прежде всего Петр Карусь установил, что председателем правления «кооператива» состоит вовсе не Антон Иванович Лопатинский, как значилось по документам, а бывший генерал Николай Степанович Аносов, которого разыскивали со времен корниловского мятежа, посчитав в конце концов сбежавшим из Петрограда. Маскировки ради генерал отрастил окладистую бороду, покрасил волосы, переоделся в штатское платье и даже фамилию сменил, сделавшись из Аносова Лопатинским.

В масть председателю были и члены правления — барон Стюарт, крупный домовладелец и лесопромышленник Дверницкий, биржевой маклер Абилевич, помещик Бениславский.

С подпольным миллионером Мечиславом Мечиславовичем Бениславским и с достойной его любовницей Еленой Зоргенфрей, по кличке Темная Кобылка, Петру Адамовичу пришлось повозиться даже больше, чем с Графом Клео де Бриссаком. Пока он докапывался до скрытых пружин их коммерческих сделок, допрашивал потерпевших и разбирался в пачках поддельных документов, пока ловил кинувшегося в бега авантюриста, ушло месяца три напряженной работы. Зато принесли они немало удивительных открытий.

— Интересно, сколько же здесь денег? — спросил Петр Адамович, когда беглого миллионера доставили в Чека, а на письменный стол следователя водрузили объемистый кожаный чемодан, битком набитый крупными купюрами.

— Затрудняюсь сказать, придется вам пересчитывать, — вздохнул Бениславский, тоскливо поглядывая на свой чемодан. — Деньги делают деньги, а для этого им положено находиться в движении…

— Каким же это образом?

— Да вы и сами знаете, — еще горестнее вздохнул Бениславский. — Который уж месяц ведете следствие…

Карусь, конечно, знал. Деньги делали деньги путем взяток и подкупа должностных лиц, закрывавших глаза на самые беззастенчивые аферы.

Была у Бениславского золотая жила, на поверку оказавшаяся небольшим дровяным складом в Новой Деревне. Всего-навсего с тысячу кубометров сырого осинового долготья, сложенного в аккуратные поленницы. Вот ее-то, эту золотоносную жилу, и эксплуатировал предприимчивый жулик, прикрывшись вывеской кооператива «Заготовитель».

Эксплуатировал ловко, смело, с нахальной убежденностью в своей неуязвимости. Сперва продал долготье кооперативу «Оптоснабжение», получив не за тысячу, а за десять тысяч кубометров; после этого, не переводя духа, перепродал Темной Кобылке, а та от своего имени заключила сделку с Трамвайным управлением Петрограда, уплатившим уже за пятнадцать тысяч кубометров. Затем как ни в чем не бывало начался второй круг продаж, затем третий.

Поленницы сиротливо мокли под осенними дождями, нанятый жуликами сторож распахивал складские ворота перед бесчисленными комиссиями и подкупленными «экспертами», а Мечислав Мечиславович и Темная Кобылка загребали шальные миллионы. И делалось это средь бела дня, причем выглядело вполне законным, надлежащим образом оформленным коммерческим предприятием.

«Слаба еще у нас финансовая дисциплина, нет настоящего контроля за расходованием народных средств», — невесело размышлял Петр Адамович, разбираясь в хитросплетениях ловких махинаций.

Аферы, прикрытые вывеской «Заготовитель», казались следователю крупнейшим и опаснейшим воровским делом года.

В Петроградской чека подобные истории расследовались довольно часто, и каждую положено было тщательно довести до конца, с обязательным опубликованием приговора в газетах.

Имелось, правда, у Петра Адамовича и неясное предчувствие, что за всем этим скрывается нечто более серьезное, чем обычная спекуляция.