Хроника гениального сыщика

Я зажмурился и представил, какой упоительный секс мог бы у нас получиться.

Рябов безжалостно наступил мне на вторую ногу:

– Петр, побойтесь Бога!

Меня всегда изумляла проницательности сыщика. Он, как с листа, читал мои мысли. Правда, только тогда, когда они были в моей голове.

– Со сливками? Без? – Машенька наклонилась, помещая поднос на стол. Из блузки округло и заманчиво появились молочные груди.

Я скрипнул зубами.

Фантомас тоже взглянул на груди. Лицо его исказила гримаса вожделения.

Эти секунды решили всё.

Рябов снежным барсом кинулся на лже-Бабадедова, сорвал с него маску.

Блин! Что такое?

Перед нами предстал президент РФ, сам Валентин Валентинович Паутинкин.

– Господин президент! – одновременно с Рябовым выдохнули мы, вытянувшись по стойке «смирно».

– Сядьте, господа, – чуть нахмурился президент. – Мне надобно объясниться.

Мы сели.

Валентиныч указал на секретаршу:

– Знакомьтесь, подполковник ФСБ, Мария Аполлоновна Вихрь.

– Господа, как же легко вас поймать на голую грудь, – усмехнулась краля.

– Значит, Валентин Валентинович, – Рябов покачал головой, – Фантомас – это вы? Но тогда почему Fantomas.ru?

– Именно в сетях мировой паутины мы вылавливали палёные фирмы и банки, – объяснил президент. – Мои агенты взломали секретные коды прохождения денег.

– Почему именно Фантомас, а не, скажем, Микки Маус? – спросил я, акушер второго разряда, Петр Кусков.

Вертикаль грустно улыбнулась:

– Только под личиной Фантомаса можно навести порядок в нашей горемычной отчизне.

В дверь постучали.

Возник дворник-таджик:

– Валентин Валентинович, пришёл директор Центробанка.

– Отвезите его на Лубянку, – приказал Президент, дотронулся до локтя подполковницы Вихрь. – И допросите этого мерзавца с пристрастием.

Разведчица щелкнула каблуками фирменных туфель. Чеканно развернулась и (будто на подиуме!) профланировала к двери.

Никогда бы не подумал, что подполковницы могут быть так аппетитны.

Глава 3 Превед, медвед!

1.

Европа всколыхнулась от события дикого. По улицам Парижа, Роттердама и Лондона разъезжал медведь. А колесил он на мотоцикле «Урал», с красным стягом в лапах.

– Что бы это, Петечка, значило? – сощурился на меня великий сыщик.

– Видимо, медведь россиянин, – сощурился я в ответ. – Марка мотоцикла и цвет знамени свидетельствуют об этом неоспоримо.

– Ну, полотнище, положим у РФ уже другое, – желваки Рябова иронически заиграли. – Выясните-ка, акушер Кусков, истоки этого чуда.

Я залез в интернет, позвонил в АПН, связался со знакомыми папарацци. Нащупал диковинное обстоятельство.

Цирк с Вернадского гастролировал по Европе. Коронкой по праву считался номер «Превед, медвед!». Так он был назван в угоду косноязычным интернетовским юзерам.

Косолапый с красным стягом нарезал на мотоцикле десять кругов по манежу, потом сворачивал за кулисы. Там его ловили, давали горсть рафинада.

В Париже приключилась загвоздка. Мишку не удалось поймать, и он выехал из шатра на хай-вей.

Там его только и видели.

Вот уже месяц как он вояжировал по всем странам Старого Света.

– Однако, бензин? Откуда он берёт топливо для поездок? – Рябов широкими шагами мерил комнату.

Голубые глаза его прожекторами разрезали пространство.

Горло моё пересохло.

– Кха-кха! – откашлялся я. – Его бесплатно заправляют сочувствующие России служащие бензоколонок.

– Чему же они сочувствуют?

– Медведя считают провозвестником мирового коммунизма. Именно на текущий год указывал в своих центуриях Нострадамус: «Красная чума поползет по Европе. Косолапое чудище появится всюду».

– Он действительно это писал?

– Видимо, да… Хотя некоторые специалисты эти слова приписывают Тамерлану или Хичкоку.

2.

Мы поговорили и забыли о медведе-мотоциклисте. Так, забавная новость, не более этого. Да тут из Старого Света в Россию хлынул поток беженцев. Французы, англичане, голландцы, немцы…

Они бросали дома и нажитое имущество. Увольнялись с высокооплачиваемой работы и устраивались в Воронеже, Суздале, Магадане доярками, сторожами и плотниками… Многие из них бомжевали. И были безмерно счастливы!

– Натягивайте, Петечка, свои пятнистые штаны, – Рябов передернул затвор именного браунинга. – В Европе, видимо, коллапс. Не будем отсиживаться.

Прибыв в Париж, мы сразу же отправились под ближайший мост через Сену. К клошарам. Так зовут французских бродяг. Они всегда в курсе последних событий.

– Почему соотечественники бегут в Россию? – заиграл хитрыми морщинками пожилой клошар. – Нальете рюмочку?

Я протянул бродяге серебряную фляжку водки «Солнечный Магадан» и папиросы «Прима».

– Ого! – бомж с наслаждением понюхал папиросу, сделал жадный глоток из фляги. Расплылся в улыбке и сказал на ломанном русском: – Забирает!

– Так почему? – со сталью в голосе спросил Рябов.

Бомж лишь жадно присосался к сосуду.

Я отобрал у него флягу, сделал щедрый глоток. Утренний промозглый туман пробирал до костей.

– Петя, не увлекайтесь, – строго глянул Рябов.

Я вытер губы и крякнул.

– Буря! Скоро грянет буря! – по лицу клошара разлился алкогольный восторг.

– В смысле?

– Революция! Мишка со знаменем – гонец красной России.

– У нас же капитализм? – брови Рябова поползли на лоб.