Хроника его развода

Погода в Екатеринбурге оригинальная. В июле температура может пасть чуть ли не до нуля. В декабре с минус тридцати до нуля подняться. За сутки.

Я смотрю на подоконник, тает на нём снег.

Хотел рассказ написать про любовь и Черногорию. К другу своему черногорскому обратился. Напиши о любви какую-нибудь пословицу вашу, Славомир. Сербскую, черногорскую.

«Любовь как слёзы, рождается в глазах и падает на сердце», – пишет мне Славомир.

«Красиво», – отвечаю.

И смотрю на подоконник. Тает этот снег, капает слезами. Но куда они падают, эти слёзы?

На грязный асфальт. Ударяя периодически в металлическую поверхность.

40

Саша сообщает радостную новость. Издательство поделилось в Сети новостью о питчинге. Прошёл, мол, питчинг, и вот каковы результаты.

«…сумела обратить внимание на своё произведение Александра Гусарова… Книги Вадима Кондрашова об архитектуре и Владимира Козлова об истории сибирского панк-рока могут найти своего читателя среди интересующихся этими направлениями. Сборник «Менты и люди» Андрея Ветрова и «Сказки из разных стран» тоже вполне могут быть востребованы читателями…»

Это хорошая новость. Она вроде как ни о чём, но всё же приятно. На нас обратили внимание. Из двадцати с лишним участников нас выделили.

«Что там за ментовские байки у тебя? – спрашивает Саша. – Дашь почитать?».

Во как! Обычно я терроризировал окружающих, возьмите да почитайте. А здесь меня просят. Коллега просит! А это в писательском сообществе не принято.

«Конечно, дам. И ты мне своё вышли».

С «вы» на «ты» я тоже перехожу лихо.

41

Лера констатирует, что мне в литературном плане «прёт».

Я отвечаю – да. Это не мощный прорыв, конечно, но всё-таки заметное продвижение. Питчинг, две публикации в «Урале» за один месяц, плюс – взяли мою колонку в «Русский пионер».

– Это потому что я рядом с тобой, – говорит Лера.

Отчасти она права.

Если бы не было Леры и моего переезда, не было бы и этой «колонки» – самой пронзительной на тот момент моей вещи.