Хроника Аравии

Через пять дней, Птоломей начал обстрел Акарнийских из баллист и катапульт. К огромному сожалению стратега, в его распоряжении не было «египетского огня», при помощи которого можно было быстро сломить сопротивление афинян. Однако камни и стрелы, падающие градом на стены города, были вполне весомым аргументом убеждения свободолюбивых греков.

В течение двух дней копья и стрелы македонцев поражали защитников стен Афин, а их камни разрушали крепостные зубцы и калечили людей, стоявших по ту сторону ворот.

Видя, как много людей погибло в эти дни, ареопаг единогласно решил срочно направить к Птоломею гонца с просьбой прекратить обстрел города, для того, чтобы было возможно начать мирные переговоры. Однако сделано это было второпях, без согласования с народным собранием. Гонца задержала у ворот городская стража, что привело к самым трагическим последствиям для Афин.

За время осады, среди горожан сильно развилась подозрительность. Уничтожение врагом плантаций оливок и винограда в окрестностях города, нехватка продуктов питания и ужасные обстрелы метательных машин очень благоприятствовало этому.

Простым людям стали мерещиться всевозможные заговоры аристократов, желавших за их спиной, заключить выгодный для себя мир неприятелем. С каждым днем осады, эти настроения росли и множились, и появление у ворот гонца ареопага, стало той искрой, что подожгла стог сена.

Все началось с банального препирательства со стражей, к которому подключились оказавшиеся рядом с воротами сторонники Демосфена. Всего несколько слов оказалось достаточно, чтобы гонец был схвачен и под угрозой смерти, сознался во всем, что только от него захотели услышать озлобленные горожане.

Схватив незадачливого говоруна, с громкими криками: — «Измена! Измена!» — сторонники демократов двинулись к агоре, чтобы свершить правый суд над воображаемыми заговорщиками. Учитывая настрой толпы, можно было не сомневаться о судьбе членов ареопага, подавляющее большинство в котором были представители партии аристократов. При наличии у людей камней, палок, кухонных ножей и топоров, изгнание из города, была бы для них самым легким наказанием.

Негодующая толпа, вбирая в себя все новых и новых людей, как на крыльях достигла агоры и стала требовать к себе на суд членов ареопага. Яростные крики собравшихся, не сулили бывшим архонтам ничего хорошего, но от кровавой расправы их спас Кратер, начавший в этот момент штурм Афин.

Приучив афинян к мысли, что главная цель македонцев Акаринийские ворота, Птоломей приказал атаковать городские стены с двух сторон, с небольшим временным промежутком.

Первыми, под прикрытием метательных машин, к городским воротам устремилась штурмовая группа, состоявшая исключительно из ветеранов. Построившись «черепахой», они довольно быстро достигли городских ворот, неся с собой большое бревно, с головой барана на конце. Крепко перемотанное во многих местах веревками, раскачиваемое с двух сторон мускулистыми руками, оно было идеальным орудием разрушения ворот и стен.

Едва достигнув ворот, под прикрытием широких щитов, македонцы стали испробовать прочность северных ворот. Треск, грохот, крики, рев, все так прочно приковало внимание афинян к месту боя, что они забыли об охране других участков стены. Чем не преминул воспользоваться Птоломей. Дав возможность противнику поглубже увязнуть в защите Акарнийских ворот, он атаковал город со стороны Ликея.

Здесь, по мнению афинян, были самые высокие стены и, понадеявшись на это, они оставили на них минимальное количество караулов. И когда воины Птоломея со штурмовыми лестницами наперевес бросились на приступ, они не смогли дать им достойный отпор.

Прикрывавшие воинов лучники, выбивали каждого кто, выглянув из-за крепостных зубцов, пытался отбить натиск македонцев. Впрочем, таких смельчаков было мало. Большинство стражников считало, что высота афинских стен защитит город от врага, но они жестоко ошибались. Сначала одна, потом другая голова в рогатом шлеме возникала в различных проемах стен, чтобы потом, превратиться в статного воина с мечом наперевес.

Словно капельки ртути, они проворно растеклись сначала по стене, затем к их подножью, убивая при этом всех, кто оказался у них на пути, невзирая воин он или мирный горожанин. За короткое время ими были захвачены стены, а затем и сами Диомейские ворота, через которые македонское войско вступило в Афины.

Рев труб победителей и их громкие крики не были слышны тем, кто подобно львам бился у ворот Драконта. Не обращая внимания на вражеские метательные машины, они норовили сбросить на штурмующего ворота противника увесистые камни, куски мрамора, дерева. Не всегда это им удавалось, но действия их не пропали даром. Грохотавший по воротным створкам таран сбился с отлаженного ритма. Он, то затихал, то припускался с новой силой, торопясь настичь пропущенное.