Хроника Аравии

Узнав о падении Коринфа, они решили не дергать тигра за усы. Явившись к Птоломею, ахейцы и элидцы заявили, что они не являются сторонниками Спарты, что только и было нужно македонскому регенту в этот момент. Закрыв глаза на все остальное, он позволил послам удалиться. При этом позволив им не только соблюсти честь, но и приобрести некоторый капитал, пусть даже и трофейный.

После этого уже ничто не могло помешать войску Птоломея, вступить в пределы Лаконики, что и случилось через несколько дней. Не думая о понесенных потерях и утратах, о том, что им ещё предстоит свершить, македонцы твердо шли к последнему очагу беспокойства в Элладе. И там их ждала ещё одна битва, последняя в этой войне.

Успев купить на деньги Гарпала у карфагенян доспехи и оружие, задействовав все свои резервы, спартанцы успели собрать к приходу врага, около девяти тысяч. Во главе войска стоял царь Клеомен страстно желавший смыть позор, ранее нанесенный спартанскому царю Агиссу Антипатром.

Напрасно мудреные опытом советники уговаривали царя отойти за Эврот и подобно Агеселаю навязать противнику бой в теснинах города. Царь гневно отвергал их, утверждая, что спартанские войны самые лучшие, и сидеть в незащищенном стенами городе это просто безумие. Клеомен свято верил в свое предназначение разбить македонцев и начать возрождение влияния спартанского царства на всю Грецию. Эта вера была настолько крепка и чиста, что он спокойно дожидался, пока македонцы не подошли к лагерю спартанцев и встали против него.

— Мы всех их похороним на нашей земле. У нас много для этого места — гордо заявил царь, глядя на ряды врагов и его слова, моментально разлетелись по рядам спартанцев, приободряя их перед грядущим сражением.

Видя, что противник полностью уверен в собственных силах, Птоломей решил применить против спартанцев, любимое построение Александра. На следующий день он выстроил фалангу сарисофоров с гипаспистами по бокам, создав на правом фланге ударный клин из катафрактов.

После афинян, фокейцев и коринфян, изобретению царя Александра предстояло держать экзамен у самого сильного экзаменатора в Европе. Который не раз доказывал, что способен одержать победу, находясь в почти безвыходном положении. Что считал поражение самым страшным позором и сражаться с ним, предстояло биться на его родной земле.

Перед тем как отправиться на правый фланг Птоломей обнялся с Кратером, которому он доверил в этой битве пехоту. — Держитесь, мы постараемся побыстрее ударить вам навстречу — пообещал регент. Тяжелое предчувствие лежало у него на сердце, чего с Птоломеем не бывало со времен индийского похода.

В отличие от Птоломея царь Клеомен находился в приподнятом состоянии. Царь был полностью уверен в своей победе, ибо получил пророчество от дельфийских жрецов. Оно гласило, что царя может победить только человек царской крови, к которым Клеомен никак не относил Птоломея. Поэтому он без малейшего колебания, стоя позади фаланги в окружении жрецов, дал сигнал к началу атаки неприятеля.

Ободренные предсказанием пифии спартанские гоплиты, с яростными криками обрушились на македонцев, смело подставляя свои щиты под удары их страшных пик. Зазвенела и загудела ужасная битва, вверх в которой было суждено взять тому, кто больше другого проявит навыки мастерства и отваги.

Ощетинившись подобно гигантскому ежу, фаланга сарисофоров начала выбивать передние ряды неустрашимых спартанских гоплитов. Закрывшись щитами и выставив вперед густой ряд пик, македонцы оставались неуязвимыми для копий и мечей лакедемонян, нанося им тем временем ощутимый урон. Прибывшие из Сицилии наемные лучники, не оправдали надежд спартанского царя. Несмотря на свое умение обращаться со стрелами, они не сумели расстроить ряды противника, так как сами вынуждены были вести дуэль с критскими стрелками превосходивших их в стрельбе.

Громко и зазывно звенела македонская фаланга, испытывая на прочность своим смертельным оружием спартанские ряды. Но недаром так верил в своих воинов царь Клеомен. Видя свою беспомощность перед пиками македонцев, спартанские воины смело отбросили свои щиты и стали голыми руками хватать мелькавшие перед ними острие сарис.

Поначалу это приносило спартанцем один урон, но затем несколько копий было удержано и вырвано из рук македонцев. Это позволило стоявшим за ними гоплитам поражать копьями, обезоруженных македонцев. Большие щиты сариссофоров на какое-то время защищали их, но долго это продолжаться не могло. Вскоре в передних рядах сариссофоров образовалась дыра и по фаланги пробежала легкая дрожь.

Ободренные успехом товарищей, все большее и большее число спартанцев стали применять этот маневр против врага и число прорех в македонской обороне увеличилось. Дело стало принимать скверный оборот. Царь Клеомен торжествовал в предвкушении скорой победы, но от полного разгрома воинов Кратера спас конный удар Птоломея.