Хризалида

Том смотрел на нее, удивлялся, что она выросла, что стала не меньше соседской девочки Пейдж. Как красива хризалида, как здорово на ней отражаются огни гирлянды, которую он недавно купил и развесил вдоль дорожки. «Зачем покупать рождественскую гирлянду в августе?» – спросила тогда Дженни, и Том придумал липовое объяснение – мол, хочется загодя подготовиться к праздникам.

Простояв несколько минут в тишине, Том Декер обнял хризалиду, нежно прижал щеку к ее липкому, слизистому телу и заплакал от абсолютного счастья.

Месяц четвертый

– О боже! – прошептала Виктория.

Сестры стояли в маленьком помещении, которое со временем превратится в успешную фитнес-студию. По крайней мере, на это надеялась Дженни. Пока что это было пустое помещение с комками пыли на полу.

– Здесь очень мило, – продолжала Виктория. – Отличный выбор, Джен. И расположение… За такую цену? Это просто чудо.

– Правда? – с облегчением отозвалась Дженни. После вечеринки прошло несколько недель, и они с Викторией виделись или разговаривали каждый день. За двадцатисемилетнюю историю общения такого не случалось даже в детстве, когда они жили под одной крышей. Виктория всегда умела играть в молчанку. – Но здесь так пусто.

– Тем легче строить планы! Повесишь зеркала на одну стену, привезешь оборудование, инвентарь, и будет прекрасно.

– Ага, – кивнула Дженни, прижав ладонь к округлившемуся животу. – Ты права. От планов дух захватывает.

– Так пойдем документы подписывать? – предложила Виктория, и Дженни снова кивнула. Владелица помещения, престарелая дама, всю жизнь прожившая в Спрингдейле, отдала Дженни ключи еще до официального заключения сделки. Казалось, это очень хороший знак.

– Кстати, о риелторах, – начала Виктория, когда они выходили из студии. – Я говорила тебе, что наконец дозвонилась до Челси?

– Что?! – вскричала Дженни. – Нет, не говорила.

– Ну так вот, я дозвонилась. – Виктория раскатала длинные рукава рубашки. По Спрингдейлу гулял прохладный сентябрьский ветер, синоптики обещали сильный дождь, но пока было удивительно ясно, хоть и не тепло. – Я попросила сотовый у коллеги, ведь после вашей стычки Челси меня игнорировала. Я мутузила ее пару минут, пока она не бросила трубку. Разумеется, я тут же перезвонила, но попала на голосовую почту и оставила сообщение с фразой «ты, драная сучка» (или двумя) на десерт. Теперь думаю побеседовать с ее муженьком.

Дженни засмеялась, и сестры пешком отправились в симпатичное адвокатское бюро, находившееся в паре кварталов, где собирались подписать документы.

– Я не стала бы засорять твои девственные ушки своими непристойностями, – улыбнулась Виктория.

– Ага, точно, – отозвалась Дженни и машинально прижала ладонь к животу. На этот раз Виктория заметила.

– Мужу звонить необязательно. Хотя я с удовольствием послушала бы, как ты ее мутузишь. Как ты себя чувствуешь?

– Ну… для второго триместра – вполне нормально. Кажется, я чувствую, как он шевелится… Или она? Хотя точно не уверена, может, это газы.

– Зная твой характер, точно скажу, что это газы, – подначила Виктория.

– Очень смешно. Главное, меня по утрам больше не тошнит и не рвет. Это было хуже всего.

– Да уж, наверное. Поэтому я беременеть не собираюсь. Никогда.

– Никогда не говори «никогда», – предостерегла Дженни.

– Никогда! – выпалила Виктория. – Вот, я сказала. Так других симптомов нет? Если нет, то звучит не так страшно.

– Ну, я не упомянула изжогу, одышку, запоры… Еще постоянно пи́сать хочется.

– Я поняла, поняла, – перебила Виктория.

– Эй, ты сама спросила.

– Верно.

Пару секунд сестры шли молча.

– Почему ты не сказала мне раньше?

– О чем? – уточнила Дженни.

– О беременности. Почему не сказала сразу?

– Ну… не знаю. Так же принято. Первые три месяца людям рассказывать нельзя. Тогда, если случится… ну, если случится что-то плохое, тоже говорить не придется.

– Ну да, это сущность метода проб и ошибок. Но, Дженни, я не просто «люди», я твоя сестра. Надеюсь, ты можешь доверять мне такие вещи.

– Да, могу, просто…

– Понимаю, мы слишком часто ссоримся. Порой я с тобой слишком резка. Но я люблю тебя. – Виктория остановилась и посмотрела на Дженни, которая тоже встала как вкопанная. – Ты ведь знаешь это, да?

– Конечно.

– Точно?

– Да. Да, Виктория, знаю!

– Вот и хорошо, ведь ты моя сестра. Ты моя лучшая подруга. Ради тебя я готова на все.

– Вик, ты очень убедительно это доказала. Кстати, если уж мы разоткровенничались… Мне до сих пор очень совестно из-за того, что…

Виктория поднесла руку к губам Дженни – тише, дескать, молчи.

– Тш-ш-ш! Если ты о деньгах, то лучше даже не начинай. Я очень рада помочь. Когда ты со своей студией займешься международным франчайзингом, а Том станет лучшим менеджером по продажам (или кем там еще?) в Нью-Йорке, я начну занимать у тебя. И попробуй только отказать бедной старшей сестрице!

– Ха! – воскликнула Дженни, когда они пошли дальше. – Я никогда не откажу.

– Кстати, чуть не забыла! – выпалила Виктория. – Я чихвощу Челси в женском клубе-колледже, каждому выпускнику про ее подлость рассказываю.