Хризалида

– Я могила, дружище, могила! Сам понимаешь, я никогда тебя не сдам. Теперь ясно, почему утром у тебя был такой взбудораженный голос! – восклицал Кевин. – И почему ты захотел встретиться. Спасибо, что сообщил мне лично. Наверное, ты слезно попросишь меня стать крестным! – засмеялся он. – Не знаю, надо подумать. График у меня очень плотный, но я принимаю взятки. Вот например…

– Дело не совсем в этом, – перебил его Том.

– Черт, у вас близнецы?

Закрыв глаза, на своих покрасневших веках Том увидел размытое очертание хризалиды и услышал ее тяжелое, влажное дыхание. В тот момент ему больше всего хотелось спуститься в подвал. Вместо этого Том открыл глаза, допил остатки кофе, и в животе забурлило, будто он хлебнул кислоты.

– Я хочу у тебя работать, – выдавил он. За двадцать лет знакомства Том ни разу не видел, чтобы Кевин терял дар речи, но сейчас его друг сидел перед ним, разинув рот, и довольно долго не мог говорить.

– Работать у меня? – наконец пролепетал Кевин. – Ты серьезно?

– Да, Кев, серьезно. Это нужно мне… Нам. Нам с Дженни. И ребенку тоже. Мне пора взрослеть.

Кевин похлопал Тома по спине, заставив поморщиться. Его лучший друг бывал грубоватым, и Том этого не одобрял, но держал свое неодобрение при себе.

– Да! – заорал Кевин. – Да, черт подери! Наконец-то! Молодчина, Том! Мы классно повеселимся. Как в старые времена, когда мы торговали шоколадками, которые крали в местном магазинчике. Помнишь, в какие передряги мы влезали? Помнишь, как пытались украсть порножурналы? Три пачки, упакованные в полиэтилен; я так залип на них, что провалил все дело, и тот старый хрыч…

Тому вдруг стало плохо, что, видимо, отразилось у него на лице, потому что Кевин мгновенно пришел в себя и положил руку ему на плечо.

– Том, все будет отлично, обещаю! Ты кучу денег заработаешь! У нас неплохое начальное жалованье и полный соцпакет. Из тебя получится классный менеджер, это без вариантов. Ты чуток тушуешься, но как перестанешь зажиматься, тебя полюбят. Так ведь всегда бывало. А как повалят комиссионные, будешь шестизначные суммы зарабатывать. Без напрягов. Без напрягов, понял?

Том посмотрел на друга и растянул губы в улыбке, хотя сам чувствовал, что окружающий мир рушится. Он чувствовал себя букашкой, угодившей в яму, которая быстро заполняется землей. И в глазах земля, и в ноздрях – его хоронят заживо.

– Понял, – отозвался он из темной глубины.

Кевин радостно хлопнул в ладоши, уставился на Тома, и… его улыбка превратилась в гримасу. Том, уже вернувшийся к реальности, почувствовал неладное и запаниковал:

– В чем дело?

Кевин оглядел его с ног до головы и кивнул, словно только что в полной мере осознал какую-то сложную проблему и убеждал себя смириться.

– Есть один момент, – проговорил он, сделав извиняющееся лицо.

* * *

Том стоял у единственного в Спрингдейле салона-парикмахерской, глядя в пустые черные глаза своего нечеткого отражения. Душное утро переросло в почти идеальный летний день. Перевалило за полдень, в местных молодежных лагерях только что закончилась дневная смена. Шумные, потные дети были повсюду, мучая Тома бесконечной болтовней и криками.

Том попытался сосредоточиться. Он понял, что длинные сальные патлы, татушки и заношенная футболка с инди-рок-концерта десятилетней давности делают его похожим на душевнобольного бомжа. Страшно хотелось закурить, но сигареты кончились еще утром, а лишние деньги Том тратить боялся. Они с Дженни без пяти минут банкроты. Том рассеянно играл «Зиппо» и смотрел на свое мутное отражение.

Вокруг по живописной улице сновали шумные дети, а Том собирался духом для предстоящего дела. Наконец он сделал глубокий вдох, сунул зажигалку в карман и шагнул за порог. Зал был небольшим, по-старомодному привлекательным, с колокольчиком, звон которого сообщил о появлении Тома. На него посмотрели три женщины слегка за сорок – два стилиста и посетительница. Что делать и говорить дальше, Том не знал. Сам он прежде не бывал в таких заведениях, лишь пару раз перед корпоративными вечеринками забирал из салонов Дженни.

Свободная стилистка подошла к Тому осторожно, как ребенок к незнакомому зверьку.

– М-м-м, добрый день! – начала она, растянув губы в улыбке. – Могу я вам помочь?

У Тома опять слова не шли на язык. Казалось, его постепенно разбирают на части. Этот этап – последний. Выдержит ли он? Хотелось развернуться и пробежать полмили до дома. Хотелось к хризалиде. Да, хотелось только к ней.

– Вы заблудились? Вам что-нибудь нужно? – допытывалась стилист, крепче сжимая ножницы. Так и подмывало отнять их и вонзить ей в глаз, но Том покачал головой, избавляясь от наваждения, и улыбнулся в ответ.

– Мне… нужна стрижка, – наконец прохрипел он.

– Ой… – После небольшой паузы стилист снова улыбнулась. – Да, конечно. У меня как раз запись отменилась, так что вы вовремя. Очень вовремя. Давайте внесем ваши данные в базу и приступим. Меня зовут Дарья.