"Хрюкайте дальше..." (СИ)

Тем не менее, что-то всё же ложится на бумагу. И вот сегодня новая папка с записями вдохновила меня на книжку. Что-то надо будет восстановить по памяти, посмотреть переписку в сотике и в интернете. А что касается книги о "роковых 90-х", то к ней надо серьёзно готовиться, специально искать материал. Ну а процесс поиска можно отразить уже в этой книге.

В общем, хронологически - это продолжение "Летней тетради". Только надо наконец-то оставить в покое своих родных и близких, ничего про них не писать - достаточно будет и того, что творится в моей башке и в душе.

7.08.2015. Продолжаю читать про Чехова. К нему в Ялту приехал молодой Горький. 1899 год. "Показывая гостю своё "имение" в Кучук-Кое, Чехов оживлённо говорил: "Если бы у меня было много денег, я устроил бы здесь санаторий для больных сельских учителей. Знаете, я выстроил бы этакое светлое здание - очень светлое, с большими окнами и высокими потолками. У меня была бы прекрасная библиотека, разные музыкальные инструменты, пчельник, огород, фруктовый сад; можно бы читать лекции по агрономии, метеорологии, учителю нужно всё знать... Вам скушно слушать мои фантазии? А я вот люблю говорить об этом. Если б вы знали, как необходим русской деревне хороший, умный, образованный учитель! У нас в России его необходимо поставить в какие-то особенные условия, и это нужно сделать скорее, если мы понимаем, что без широкого образования народа государство развалится, как дом, сложенный их плохо обожжённого кирпича. Учитель должен быть артист, художник, горячо влюблённый в своё дело, а у нас это - чернорабочий, плохо образованный человек, который идёт учить ребят в деревню с такой же охотой, как пошёл бы в ссылку. Он голоден, забит, запуган возможностью потерять кусок хлеба. А нужно, чтобы он был мерным человеком, чтобы он мог ответить мужику на все его вопросы, чтобы мужики признавали в нём силу, достойную внимания и уважения, чтобы никто не смел орать на него... унижать его личность, как это делают у нас все: урядник, богатый лавочник, поп, становой, попечитель школы, старшина и тот чиновник, который носит звание инспектора школ, но заботится не о лучшей постановке образования, а только о тщательном исполнении циркуляров округа...

Знаете, когда я вижу учителя, мне неловко перед ним и за его робость, и за то, что он плохо одет, мне кажется, что в этом убожестве учителя и сам я чем-то виноват... серьёзно!"

Он замолчал, задумался и, махнув рукой, тихо сказал: "Такая нелепая, неуклюжая страна - эта наша Россия".

8.08.2015. Вчера был в гостях у Элеоноры Ильиничны Денисовой. Привёз ей дары нашего сада: яблоки, сливы, огурчики. А она как всегда одарила роскошным общением. Что-то я сказал о заготовках на зиму, она ответила: "Я так далеко не заглядываю". Человеку за 80, сердце на батарейке, и врачи давно уже ничего не обещают. Помогают качественные и очень дорогие лекарства и "американская стипендия" - регулярные переводы из США от дочери умершей подруги.

Элеонора Ильинична ко мне хорошо расположена, много часов мы провели с ней в задушевных беседах (но книгу о себе она писать запретила, сказала: напишете после моей смерти). Вчера разговор был вообще необыкновенный, я чувствовал, что могу задавать любые вопросы, а она готова была на них отвечать.

"Я сейчас живу прошлым, - говорит Элеонора Ильинична. - Перебираю эпизоды своей длинной жизни, нахожу там развилки (а их было много) и начинаю фантазировать: а что было бы, если бы...". Я с улыбкой замечаю: "Это модное сейчас направление: альтернативная история". Элеонора Ильинична соглашается.

С отцом они не жили, он познакомился с ней, когда Нона заканчивала московский пединститут. У него было трое детей от трёх жён, Нона ему понравилась ("Никогда бы не подумал, что Галина сможет воспитать такую дочь"). Сначала он ей предлагал квартиру в Москве, но она попросила распределение в дальний аул Дагестана. Потом, в 1956-м, он, польский еврей, хотел эмигрировать к родственникам в США и звал её с собой, тогда это можно было - она отказалась.

Ещё позднее ему предлагали должность главного инженера в Истре, под Москвой, давали трёхкомнатную квартиру и он звал Элеонору с мужем и сыном к себе жить. (В Москву можно было ездить на работу, а во время стажировки на Центральном телевидении ей сказали: будет московская прописка, можем взять тебя диктором).

Это всё "развилки", пути, по которым она не пошла. Элеонора всегда была очень привлекательна и получала массу предложений от мужчин.

...Она - московская студентка, полуголодная, плохо одетая. В трамвае к ней подсаживается представительный мужчина лет сорока и начинает рассказывать, что готов разодеть её как куклу и всё у неё будет... Она выскакивает из трамвая как ошпаренная, долго бежит в слезах и делится со своим институтским профессором: "Неужели я произвожу такое впечатление, что они считают возможным делать мне такие предложения?" Профессор ответил: "От тебя исходит такая чистота и тепло, что многим хочется протянуть руку и погреться...".