Хрестомагия

тут диктатура северных

небес:

хотят — законопатят до земли,

хотят — объявят праздник –

возвращается дыханье,

не эхом города Ухань,

а так, что легкие

как горизонт чисты,

а вместе с ними

и Нева,

и ты!

06.03.20

Пылает полная луна

вокруг такая темнота,

что и на ощупь еле-еле

находишь возгласы,

но та

парящая безмолвно высота

недосягаема

как невесомость в теле,

считай кукушка хоть до ста,

да кто ж поверит этой трели,

ни брода, ни парома,

ни моста,

надежда только,

да и та пуста –

кредиты капнуть не успели,

а кэш не откликается

со дна,

терпение — фальцетом –

на пределе –

словно стрела Вильгельма

Телля,

мишень осталась лишь одна,

но бесконечно далека…

пылает полная луна –

холодный свет

в ночном тоннеле!

08.03.20

Но выход есть

на вернисаже выставлен

пейзаж,

на нем дождей нагроможденье –

осенний хаос входит в раж,

пожалуй, многое отдашь

лишь бы не вышло наважденье

за рамки, отведенные картиной,

но тщетны и беспочвенны

надежды –

вода уже размыла часть стены,

она уже сочится между

паркетной плиткой и полетом этажей,

последние минуты жизни

сочтены,

казалось бы,

но выход есть –

закрой глаза — и все, как прежде –

обычный летний день,

и наводнение не изгоняет всех

взашей!

10.03.20

И тишина повисла

закрыты двери. Окна на задвижках.

Не воздух — дым

над пепелищем.

В последних корчах догорают книги.

Ни одного просвета в памяти.

Лишь эхо

еще пытается пробиться

сквозь заслон

глухой стены, уже пустившей корни

в подсознанье.

Тупик за тупиком как тромбы

перекрывают все ходы у лабиринта,

и тишина повисла

над тем, что было

шахматной доской…

20.03.20

Становится черней

сигналы, знаки, символы, намеки

разлившись в воздухе, трепещут на ветру,

увы, практически невидимые глазу,

лишь изощренный интуит

способен уловить (и то неточно)

их скрытый смысл в облике тревог,

для остальных — обычный день из тысяч

таких же безмятежных неприметных дней,

в котором самого себя едва ли сыщешь,

куда уж там заметить,

что с каждым новым шагом

твоя родная тень

становится

черней…

30.03.20

Кифаред (П. Мельникову)

подует ветер,

прояснится

небо

в твоих оживших

после сна глазах,

ах, как взыграет солнечная

нега

в ресницах, сбросивших оковы снега –

и ясно станет, что не снится,

а наяву весны

размах,

и в листья одеваются деревья –

у них по плану выход

в свет,

и выдох вольный, душу грея,

так бесшабашно-шумно

с профилем

борея

рванет как птица ввысь –

его полет свободен от корысти,

и с ним

на языке высоких истин

споет по новой чисто-чисто

конечно же, о жизни

кифаред!

24.03.20

Вий бушует во плоти!

речей не слышно.

Улицы пусты.

Все в самоизоляции застыли.

Разгул коронавируса.

Сожженные мосты.

Такой вот выбор: или-или!

Просты рекомендации — отказ

от всех привычных благ

цивилизации,

отбросить мысли о всесилии

«на раз» -

беспомощность –

последняя из разрешенных акций

в условиях разгула

заразы из зараз!

Сплошное обнуление прогресса –

хозяйство натуральное

в чести!

Забраться бы поглубже

в дебри леса,

костер бы по старинке

развести!

И пусть витийствуют политики

и пресса

о том, что Вий

бушует во плоти!

29.03.20

Аккурат!

за горизонт пылающее солнце

скрылось,

и пепел сумрачный над городом

повис,

остались брошены дома

на милость

ночного перегара

косых обугленных кулис,

не рано ли сдаетесь и уходите

со сцены,

ведь после вас –

холодный монолог луны,

останутся ли ваши нервы целы,

когда бессонницей глаза

воспалены,

блуждая чуть ли не на ощупь –

вперед, назад — везде чувство

вины!

Ее дежурства мрачный почерк –

любого, кто на что-то

ропщет,

настигнет бдительный патруль,

а это значит — черный росчерк –

и вы уже удалены

из времени, пространства,

из контекста

как опечатка, как ошибка,

как предлог,

поставленный не к месту,

без учета падежа,

отар отбившихся от ног следов,

измотанных,

бредущих не спеша

по каменным проспектам,

площадям –

по голому скелету Петербурга,

чей позвоночник — Невский

вонзился в землю

с прямотой

ножа!

Надрез целебный,

что ли?

Изгнание болотных газов?

Орудует решительно,

как тушу, полночь потроша! –

Иной заслуживает

доли

этот гранитный стройный град,

сеченье кесарево сразу

поможет возродить

рассвет

(не зря ж молитвы мы глаголим!) –

вот-вот, через секунду

аккурат!

01.04.20

И вниз!

вот и допрыгались! Эпоха замерла –

напоминает времена «Декамерона» –

все предпосылки созданы

для травли непристойных анекдотов!

SOS не поможет — лютая метла

пройдется по фарватеру Хароном,

еще и в назидание притопнет: «То-то!»,

сидите дома, а не то

вас вмиг настигнет злая пандемия,

только и ждет, что высунете нос,

спросите итальянцев — Мамма-Мия! –

подобное возможно и у нас,

сидите дома, чтобы вирус не дорос

до пневмонии мозга — он горазд

на всякие подлянки в стиле Вия!

Уже закрыл консерватории, музеи,

разжаловал театры до кулис,

навис над городом, в упор глазея,

вот выберет кого-нибудь — и вниз!

02.04.20

Покинув догорающую Трою

и снова дни идут на приступ

гранитных равнодушных скал,

держащих по привычке оборону,

ни ныне, ни из века в век, ни присно

момент измены так и не настал –

и Одиссею, и Гераклу, и Ясону

преградой на пути оскал

уступов каменного брега

стать, как ни старался, не сумел,

но и свои позиции не сдал!

Границы дышат

словно легких диафрагма –