Храм из хрусталя

Хотя легко можно представить себе все связанные с захватом побережья проблемы. Отсюда уходит весь найденный на островах товар. Раньше транзитом через покойного ныне Таланкина, который базировался в Станице, он уходил на Вокзал. Схема осталась прежней, разве что вместо Таланкина другой человек. Кто именно, я не знал, что не имеет принципиального значения. Однажды этот прибыльный бизнес решили перехватить. Собственно, и перехватили. Но пришел Грек со своей командой и навел порядок.

Затем из-за нашествия нам пришлось уйти далеко на юг, и сюда с теми же целями пришел уже Фил, который остался как гарнизон. Поразмыслив, он решил подмять все под себя. Наверняка Фил обрадовался, когда признал Гудрона, ведь, значит, должен быть и Грек, а с ним у него неплохие отношения. Но когда выяснилось, что вместо Грека теперь я, обратился с подобным предложением уже ко мне.

Что будет дальше? Чтобы вернуть побережье, с Вокзала сюда отправят людей, подобных Греку или Филу. Возможно, их хороших знакомых, но не суть. Те обязательно получат по зубам, в чем можно нисколько не сомневаться. Тогда нам обязательно прикроют лавочку, заявив, что товар больше принимать не станут. Но надолго ли? Предметы земного происхождения появляются здесь наиболее стабильно. В их перечне есть такие, которые в других местах крайняя редкость. Так или иначе, через какое-то время им придется пойти на мировую. Естественно, уже на наших условиях.

Главное, продержаться этот срок. Когда люди, рискующие жизнью на островах, не смогут ничего выручить за найденные вещи. От голода рядом с морем конечно же никто не умрет, да и не зависит любое из поселений от поставок продовольствия, и все-таки недовольных будет достаточно.

Хотя, если разобраться, что может предложить Аммониту или соседнему с ним Радужному, так сказать, метрополия? Что там есть такого, чего нельзя обнаружить на островах? Жадры? Смешно. Обязательно найдутся те, которые их сюда принесут в надежде выгодно сбагрить. Ну разве что патроны. Они на островах практически не попадаются. Ну и еще кое-что, но уже по мелочи. Другое дело, что на островах ни разу не находили такого, что было бы связано с транспортом. Автомобили, самолеты, какие-нибудь локомотивы… Все, что можно разобрать до последнего винтика и соорудить куда более насущное. В мире, где нет ни шоссейных, ни железных дорог, ни тем более аэродромов. Здесь даже нефть или уголь еще не видели. И потому в большом ходу газогенераторы, для которых топливо – дрова. Хотя, думаю, недалек тот день, когда из древесины научатся получать спирт-ректификат, а тот как горючее нисколько не хуже бензина.

А вообще, если разобраться, только благодаря подаркам с Земли люди еще не одичали. Вон из глубины катера доносится музыка с чьего-то телефона или даже ноутбука. И электрический свет в поселке виден, кое-где даже фонари на столбах. Чтобы создать новую цивилизацию, даже обладая знаниями, необходимо время. И в не меньшей степени ресурсы в виде того же угля и запасов железной руды. Ее бы здесь столько же, сколько золота…

– Ну, чтобы все у нас удалось! – поднял свою кружку Фил.

На этот раз пришлось его поддержать.

– Куда оно все от нас денется? Единственно… – начал я, и Фил едва заметно, но все-таки напрягся.

– Что именно?

– Сначала сделаю то, ради чего сюда и вернулся.

– Найдешь свою девушку?

– Именно. И все, что у тебя прошу, так это рассказать про перквизиторов как можно больше.

Фил поморщился.

– Игорь, да что я о них знаю? Не больше, чем все другие. Обитают где-то в джунглях, ходят сплошь в бронежилетах из пластин гвайзела, ведут непонятный образ жизни, и отличные бойцы. Причем такие, что и мои парни им не чета. Была с ними пара столкновений. Один раз едва ноги унесли, причем двоих потеряли. В другой смогли обнулить, и только по той причине, что нас было втрое больше, действовали мы из засады, но тоже, признаюсь, обошлось не без потерь.

Если судить по словам Гудрона, у тебя одного их на счету примерно столько же, сколько у всех нас вместе. Если не больше. Собственно, все. Да, и люди утверждают, и у меня самого сложилось такое же мнение, что они совсем не чувствуют боли. То ли из-за симбионтов, которые сами себе прививают, то ли из-за жадров. В последнее больше верится, если судить по нему. – Он подкинул жадр на ладони. – Нет, никогда бы не поверил, что они могут быть такими, если бы сам в руке не подержал!

– Чувствуют они боль. Во всяком случае, некоторые из них точно.

Видел я, как исказилось лицо перквизитора, когда он схватился за развороченный моей пулей низ живота. И еще один, которому досталось в плечевой сустав так, что рука повисла на ниточках.

Про всех остальных не знаю – стрелял им точно в голову, а в таком случае ни симбионты, ни жадры уже не помогут.

– Верю на слово. Я тут поспрашиваю сам, своих напрягу, может, что-нибудь и накопаем. Хотя сомнительно. Ты когда думаешь отправляться?

– Сейчас бы прямо и пошел, не дожидаясь утра. Только куда?

Наверное, получилось у меня чересчур тоскливо, поскольку Фил сказал:

– Что, сапожник без сапог?

А когда я недоуменно на него посмотрел, пояснил: