Хождение по углям (СИ)

— Пойдем вместе, — добродушно улыбнувшись, предложила Анаис и протянула девушке руку.

Две заблудившиеся в холодном лесу Ани, взявшись за руки, и больная, истощенная лошадь Химира последовали за голубыми огоньками. Пошли вслед за надеждой. Быть может, где-то там они найдут свое место, тепло и спокойствие. А, быть может, найдут только свою смерть…

Эпилог

Вчерашним вечером весенскими школярами были устроены самые что ни на есть вопиюще непристойные попойки и гулянки. Одни студенты бегали по местным кабакам, соблазнившись неприлично одетыми в короткие рубахи ярких цветов девицами легкого поведения, а также новинками дешевого пойла. Другие — затевали жаркие конфликты и драки. Третьи и вовсе дошли до городского кладбища, расположенного прямо за рынком церковных атрибутов, выкопали и своровали недавно почившего купца Владимира Забавного, некогда торговавшего глиняными свистульками сомнительного качества. Объяснений одного из студентов, что у них на патолого-анатомической кафедре прежнее тело уже порядком завонялось, разложилось и взорвалось, и им не на чем больше тренироваться, не хватило для того, чтобы учинивших воровство школяров не приговорили к шести годам заключения в весенноградской темнице.

Надев свои весьма нелепые очки в деревянной оправе, которые приходилось каждые пять секунд придерживать, так как они норовили упасть, профессор Любомир Глядский непринужденной походкой зашел в небольшую аудиторию. Молодые парни, до его появления бурно обсуждавшие, как одна златовласая актрисулька за ночь успела со всеми, мигом замолчали либо заговорили шепотом. Один школяр уткнулся головой в стол — похмелье не обошло его стороной. От другого смердило рыбой и тиной — вчерась он горячо поспорил с одногруппником, что прыгнет с моста в реку Съмерту, и проигрывать не собирался. Только один студент, Димитрий Жизновидов, выглядел и вел себя наиболее достойно и прилично. Вместо походов по трактирам он усердно учил историю, предмет, который и вел Любомир Глядский.

Вставать на пьедестал и вести свои лекции, смотря на школяров сверху вниз, профессор не привык; в отличие от других преподавателей, Любомир предпочитал разговаривать с учениками на равных. Поправив неудобные очки, он добродушно окинул взглядом аудиторию и начал:

— Вижу, студенты мои сегодня не в том настроении, чтобы обсуждать такие серьезные темы, как глобальное замерзание Даландских земель или осаду Водыни в 908-м году.

— Еще как, профессор, — усмехнулся студент, воняющий тиной.

— Поэтому предлагаю Вам провести сегодняшнее занятие в более увлекательном ключе. Хотелось бы рассказать Вам одну из версий историй о том, как зародился мир, в котором мы с Вами существуем, обитаем… Флиртуем с актрисульками, — Любомир подмигнул студентам, те лишь самодовольно хохотнули. — И преподнести Вам ценный урок.

— Какой урок, профессор? — учтиво уточнил Димитрий.

— А вот расскажу историю, и, быть может, Вы что-то для себя полезного извлечете.

— Валяйте, профессор! Мы все во внимании.

Прислонившись спиной к трибуне, на которой обычно преподаватели читают свои скучные, монотонные лекции, Любомир откашлялся и начал свой долгий рассказ:

— Когда-то давным-давно наш удивительный, бескрайний мир был поделен всего лишь на две части. В садах Ирия или в нашей культуре “Прави” жили ангелы, Алконосты, Гамаюны, Арыси, Баюны. Царство идеального порядка или Навь представляла собой сгусток темного ничего, в котором никто не жил и не мог жить и как-либо существовать.

Власть над двумя частями этого мира держали две Богини — Мара и Жара. Мара Черная встречается, что удивительно, лишь в нашей культуре, чего не скажешь о другой Богине. Имя Жары в разных культурах по-разному и обзывается, но суть одна. Богини были друг другу исключительными противоположностями. Если Мара следовала доводам разума, была расчетливой и холодной, то Жара руководствовалась одними лишь эмоциями и источала бесконечное тепло. Была она немного не в себе, так скажем. По-настоящему живая, когда понятия “жизни” еще в помине не было, горячая… Когда ей было весело, смеялась она от души, когда же было ей грустно и тоскливо — все вместе с ней впадало в глубокую печаль. Но всегда она готова была поделиться своим теплом.

Любил ее и змий садов Ирия, Самаил, и Жара тоже была не прочь с ним поразвлечься. Впрочем, это не было чем-то серьезным. Горячая и душевная Жара, готовая нести для всех свет и тепло, не скупилась на эмоции, а потому в глазах Мары она была ходячей фугаской замедленного действия. Холодная и расчетливая Мара страстно держалась за существующий порядок и боялась, что вторая Богиня уничтожит все, что создавалось веками. Здесь же еще и ангелам хотелось взять под свой личный контроль сады Ирия, а потому они сговорились с Марой Черной. Общими усилиями они стерли все воспоминания Жары и осознание собственного бытия и личностной структуры. Затем ангелы создали человека, мужчину по имени Иван или Адам. Жару же приставили к нему, внушили ей мысль, что она теперь его жена, человек второсортный, а, значит, должна подчиняться ему.