Хотели принца? Нате - получите, распишитесь!

— Малышка, ну что ты? — качаю колыбель. — Не плачь, маму разбудишь. У нее очень трудные роды были, ей покой нужен.

— Как бы я хотела, что б и моя мама была рядом! — в сердцах воскликнула я и уже тише добавила, — вот она точно медик, она умеет семимесячных выхаживать. А мы со Светкой только еще учимся, учились вернее…

— Хочешь? Плати!

Я так и подпрыгнула у колыбельки. А этот мелкий гоблин стоит с ухмылкой на морде и вытянутой в мою сторону лапой.

— Плати! Я тебе сейчас заплачу! — сжала я кулаки. — Я тебе сейчас так заплачу, что не унесешь!

И я делаю шаг в его сторону.

— Э! — морда у него вытянулась. — Только без рук!

— Я тебя не руками, я тебя сейчас скамейкой отметелю! — надвигаюсь на него.

Он переводит взгляд на скамейку, что стоит рядом с люлькой.

— А может мы договоримся? — пятиться он.

— Ага договоримся! — шиплю я на него. — Ты меня куда заслал, урод мелкий? Вместо ведьмы людям добрым подсунул!

— Так оно же… все складно вышло! Тебе люди нужны были, им ведьма!

— Да, да, — говорю тихо, чтоб не разбудить только что уснувшую малышку и Вечерину. — Я ж прям прирожденная ведьма!

— Почему прирожденная? — удивляется тот. — Ты самая настоящая, рожденная в третьем поколении ведьма!

— Чего? — округляю глаза.

— Че слышала, — обижается тот. — Не была б ведьмой, так бы меня не приложила там в лесу. Только ваша исцеляющая сила так на нас действует.

— А почему в третьем поколении? — задаю почему-то вопрос.

— Так бабка твоя была ведьма и мать тоже ей работает! — выдаем этот мелкий гад.

— Э… Мать работает? Да моя мама медик! — возмущаюсь я.

— Ну я ж и говорю!

Я опускаюсь в изнеможении на лавку.

— Погоди, погоди. Медик. У нас. Ведьма — них… — соображаю я.

— Ну вот. Дошло-о…

— Хм…

— Так, че? Мы договорились?

— О чем? — растерянно спрашиваю я.

— Как о чем? Ты мне даришь неприкосновенность с твоей стороны!

— А с твоей? — не верю, что услышу…

— Че просила! — выдал гоблин.

— Дарю! — вскрикнула я и тут же зажала рот рукой.

Гоблин пропал, а вместо него лист на полу… Схватила, прижала палец, завитушки ярким светом побежали по листку.

Лист пропал. И… И ничего. Я стою затаив дыханье. Стою минуту, две… Ничего.

— Вот гад! Обма..

— Только с утречка, — раздается скрипучий голос гоблина. — Поздно уж сегодня-то-с!

— Вот гад! — снова тихо выругалась я.

18

— Эвелина! — вывел меня из дум, под утро, голос Вечерены. — Моя девочка?

— Все хорошо! Не переживай, спит.

И в это время малышка реванула. Вот откуда только и силы?!

— Да, звоночек еще тот, — говорю улыбаясь. — Услышала маму и сразу отреагировала. Ну что ж, давайте тогда попробуем покормить.

— Лежи, лежи. Я сама ее тебе подам. Грудь давай, припасай, — остановила я попытку Вечерины встать.

— О! Проснулись, — заглядывают в комнату сразу три головы.

— Кыш, кыш, кыш, — шутя гоню их. — У нас первое кормление!

— Тем более! — все трое влезли в комнату.

— Да вы чего! — возмущаюсь. — С улицы прям, грязные! У нас тут стерильно должно все быть!

— Чего должно быть? — удивляется счастливый отец малышки, а сам краешком шаг за шагом к кровати продвигается.

— Так! Волин! Одним глазом глянул и бегом отсюда! — грозно говорю.

— Ага! — и тянет руки к малышке, что на руках у Вечерены.

— Волин! — шикаем на него все разом, в том числе и Вечерена.

Малышка тем временем, видно потеряв сосок, всхлипнула. Вечерена ойкнула и давай снова пытаться кормить. А малышка — реванула.

— Понял. Ухожу, — продвигаясь боком к выходу сказал Волин.

Я с Селиной и ее мамой подскочили к Вечерене.

— Ничего, сейчас поправим. Вот так, вот так, — улыбаюсь наблюдая за счастливой мамой и дочкой.

— Вечерена, если малышка уснет во время кормления, но ты видишь что она мало поела, похлопай осторожно по щечкам — разбуди. И она снова будет есть.

— Так ежели она наелась? — удивляется мать Вечерены. — Зачем будить, сама проснется потом.

— Ну, желательно, что бы через каждые три часа кормление было, — пытаюсь вспомнить я что знаю о кормлении младенцев. — Они просто иногда засыпают во время кормления.

— Да? — хором спрашивают все трое.

И только хотела ответить, как заглядывает Волин.

— Опять! — мы все разом повернулись к нему.

— Это… — мнется он. — Это… Тебя, Живительница, спрашивают.

— Кто? — тут же спрашиваю я, а у самой дыханье перехватило.

— Э… Не знаю. Первый раз их вижу…

Он еще не договорил, а я уже вылетела в коридор и бегом на улицу. Во дворе, оглядываясь по сторонам стоят…

— Мама! Светка! — ору я подбегая к ним.

— Эля! — вскрикивают они в один голос кидаясь ко мне.

— Девочка моя! — всхлипывает мама.

— Элька! — вопит Светка.

Мы стоим обнимаясь и плача во дворе. Во круг нас начали собираться жители дома, в чьем дворе мы стояли.

— Но как это… Где это мы… — всхлипывает мама.

— Че это вообще за дела? И чего ты как странно одета? — поддакивает Света.

— Не, это вы странно одеты для этих мест, — говорю, утирая слезы. — Все объясню потом.

— Но… — начали было в один голос мама и Светка.

— Мам. Мне нужна твоя помощь, — перебиваю.

— Да, конечно.

— Малышка родилась семимесячная! — начала рассказывать я, проводя их в дом. — Родилась с обвитием пуповины во круг плечика… Ты же в этом больше меня понимаешь.