Хорнблауэр и «Атропа»

Хорнблауэр поднял глаза на грот-марса-рей «Атропы». Марсовые, перегнувшись через рей на головокружительной высоте, развязали риф-сезни. Вот они сбежали с реев. Смайли находился на правом ноке, Его Светлость князь Зейц-Бунаусский — на левом. Они по обыкновению соревновались — оба прыгнули на стень-фордуны, и, очертя голову, заскользили вниз. Приятно видеть, что мальчик вполне освоился на корабле — сейчас, впрочем, его захватил азарт погони — и что Смайли так трогательно его опекает.

Отдав риф, «Атропа» пошла быстрее. Хорнблауэр чувствовал, как паруса с новой силой влекут корабль, а тот с новой энергией прыгает по волнам. Он внимательно посмотрел наверх. Совсем некстати будет, если что-нибудь оторвется. Джонс стоял возле штурвала. Ветер дул с правой раковины и маленький корабль хорошо слушался руля, но присматривать за рулевым было не менее важно, чем следить, чтоб не разорвался марсель. Потребовалась некоторая решимость, чтоб вновь оставить Джонса за старшего и вернуться к прерванному обеду.

Когда постучал посыльный и сообщил, что ветер снова слабеет, Хорнблауэр испытал неприятное чувство — такое было с ним раз или два — будто все это уже происходило.

— Мистер Джонс свидетельствует вам свое почтение, сэр. Он думает, что ветер немного ослаб.

Хорнблауэр заставил себя ответить иначе, чем в первый раз.

— Передайте мистеру Джонсу мои приветствия и скажите, что я сейчас поднимусь на палубу.

Как и тогда, он почувствовал, что судно может идти быстрее. Как и тогда, он обернулся, чтоб направить подзорную трубу на марсель «Кастильи». И в точности как прошлый раз, прежде чем он повернулся обратно, матросы начали спускаться с рея. И в этот миг события пошли совсем в другую сторону. Как обычно, непредвиденная ситуация возникла в самый неподходящий момент.

От волнения князь совсем ошалел. Хорнблауэр, подняв голову, увидел, что мальчик стоит на левом ноке рея, даже не стоит, а приплясывает, переступает с ноги на ногу и подбивает Смайли на правом ноке сделать то же самое. Одной рукой он уперся в бок, другую поднял над головой. Хорнблауэр собирался заорать на него. Он открыл рот, набрал в грудь воздуха, но раньше, чем он выкрикнул хоть слово, князь оступился. Хорнблауэр видел, как он закачался, пытаясь сохранить равновесие, и упал, описав в воздухе полный круг.

Позже Хорнблауэр из любопытства попробовал подсчитать. Князь упал с высоты более семидесяти футов, и, если б не сопротивление воздуха, пролетел бы их примерно за две секунды. Но сопротивление воздуха пренебрегать нельзя — воздух раздул бушлат и значительно замедлил падение. Поэтому мальчик не убился насмерть, а лишь на мгновение потерял сознание, ударившись о грот-ванты. Вероятно, прошло секунды четыре, пока он долетел до воды. Хорнблауэр просчитывал это позже, вспоминая случившееся, но он отчетливо помнил все мысли и чувства, которые пронеслись у него в голове за эти четыре секунды. Вначале это была злость, потом озабоченность, потом он постарался быстро представить себе ситуацию в целом. Если он ляжет в дрейф, чтоб вытащить мальчика, «Кастилья» успеет их нагнать. Если он не остановится, мальчик утонет. Если он не остановится, придется докладывать Коллингвуду, что он бросил королевского внучатого племянника на произвол судьбы. Надо думать быстро. Быстро. Он не вправе рисковать судном ради спасения одного-единственного человека. Но… но… Если б мальчика убило в бою бортовым залпом, это было бы другое дело. Сразу же за этой мыслью появилась другая — это начало прорастать зерно, посеянное возле Картахены. За те четыре секунды мысль не успела оформиться — Хорнблауэр начал действовать в тот момент, когда проклюнулся первый зеленый росток замысла.

К тому времени, как мальчик долетел до воды, Хорнблауэр сорвал с гакаборта спасательный буй и бросил за левую раковину. Корабль шел быстро, и в этот самый момент мальчик поравнялся с Хорнблауэром. Буй шлепнулся на воду совсем близко от него. Воздух, который Хорнблауэр набрал в грудь, чтоб обругать князя, вырвался наконец залпом громогласных приказов.

— Бизань-брасы! Обстенить крюйсель! Спустить дежурную шлюпку!

Вероятно — Хорнблауэр не мог потом в точности вспомнить — все кричали одновременно, но, во всяком случае, приказы исполняли с молниеносной быстротой, какая дается месяцами тренировок. «Атропа» резко привелась к ветру, мгновенно погасив скорость. Смайли — Бог весть как он успел за такое время скатиться с правого нока грот-марса-рея — спустил за борт ялик с четырьмя матросами и бросился на выручку другу. Крохотная шлюпка бешено запрыгала на волнах. Раньше, чем «Атропа» легла в дрейф, Хорнблауэр начал осуществлять другую часть своего плана.

— Мистер Хоррокс! Сигнальте: «Вижу неприятеля с наветренной стороны».