Хора на выбывание

— Где, кстати, Лоринков? — тоскливо спросил Ивченко. — У меня из-за него опять проблемы. Премьер-министр обиделся, он его «бывшим комсомольцем обозвал».

— А он что, нынешний, а не бывший? — не понял редактор.

— Да нет, — сказал было директор, но объяснять не стал. — И еще у меня из-за вас с телеканалом «Вит» проблемы.

— Да? — удивился редактор. — Это еще из-за чего?

— Не придуривайся, — ехидно парировал Ивченко, — сам же эту статью и писал!

— Писал, — повинился редактор.

— Что ж тогда придуриваешься?

— Ну, а вдруг сработает?

— Разорите вы меня, — горько сказал Ивченко.

— Да ладно, босс, — редактору не терпелось вернуться к чтению, — какие проблемы? Продадимся еще кому-нибудь.

— С вами продашься… Так где Лоринков то?

— Ушел в министерство.

Директор вздохнул. Ответ был стандартный, и означал, что местонахождение «ушедшего в министерство» неизвестно.

Ивченко задумался. Премьер-министр торжественно обещал ему, что газету полгода будет проверять налоговая полиция. Каждый день. По телеканалу «Вит» каждый день говорили, какая плохая у него газета. И все Лоринков. Он был как головная боль. Ивченко уже несколько лет не понимал, отчего никак не уволит Лоринкова.

— Заходи, что ли, виски выпьем, — предложил он редактору, и повесил трубку.

Потом налил, и, в ожидании редактора выпил. Достал из кармана куртки, брошенной на стол, мобильный телефон, и набрал номер Лоринкова. К удивлению директора, звонок дошел.

— Да — глухо, будто он был в каком-то колодце, сказал Лоринков.

— Здравствуй, — ответил Ивченко, — слушай, я вот знаешь о чем думал?.. Лоринков, ты мне скажи, отчего я тебя никак не уволю, а?

— Ну, — задумался Лоринков, — может, надеешься, что я тебя в какой-нибудь книге персонажем выведу? Прославиться хочешь?

— Ух, ты, — засмеялся Ивченко, — ну ты даешь!

— Как дела? — учтиво спросил Лоринков, не любивший пауз в разговорах.

— Отлично. В Москве был.

— И что там?

— На концерт «Нашествие» в Раменском попал, — машинально похвастался Ивченко. — Народу тьма. Видел даже Земфиру. Почти в метре от нее стоял.

— Неплохо.

— Только, — забеспокоился Ивченко, — ты не подумай чего, я не в вип-зоне был, я в толпе простого народа стоял!

— Да мне какая разница? — удивился Лоринков.

— Ну, мало ли… Еще напишешь где-нибудь, что я сноб!

— Где?!

— Сам же говорил, в книге, — улыбнулся Ивченко.

— Ах, да. Не напишу, не напишу. И вообще я ничего писать не собираюсь.

После того, как они с редактором выпили все виски, Ивченко закрыл кабинет, и открыл сейф. Он знал, что Лоринков собирается писать книгу, если говорит, что не собирается.

Поэтому до полуночи из окна кабинета поднимался легкий дымок. На всякий случай Ивченко жег документы.

ХХХХХХХХ

— Кажется, мы у выхода, — с трудом отодвинул Воронин железную дверь в конце лаза.

Морщась от солнечных бликов, мужчины выходили из подземного хода. Они оказались на Заводской: в промышленном районе города, около узенькой и грязной реки Бык, в которую сливали отходы почти все предприятия города. Бездомная кошка недоверчиво смотрела на них из камышей: там она приглядывала за своими недавно появившимися котятами.

— Киска, киска, поди сюда, — ласково позвал животное Юрий.

— Зачем вы ее зовете? — недовольно спросил Лоринков. — Поесть у нас для нее нет ничего, зря только надежду подаете.

— Разве кошки испытывают надежду? — удивился Воронин.

— Ах, оставьте, — утомленно махнул рукой Лоринков.

Вся троица привела себя в порядок, насколько это было возможно.

— Попробуем поймать такси? — неуверенно предположил Воронин.

— Вы с ума сошли, — возразил Лоринков, — не хватало еще, чтобы в городе говорили, будто в одном такси ехали Рошка и Воронин. Разъезжаться будем порознь.

— Разумно, — согласился Воронин.

Они вышли к дороге.

— Ну, будем прощаться, — сказал Рошка, и вспомнил, — какое сегодня число?!

— Седьмое ноября, — ответил Воронин.

— Седьмое ноября?!

— Седьмое, седьмое, — кивнул Лоринков, — вам, пожалуй, пора поспешить. А гвоздики вы сейчас купите, пожалуй, только на цветочном базаре у Гоголя.

— О чем это вы? — удивился Воронин.

— Так, ерунда, — неопределенно сказал Лоринков.

— А рынок там сейчас работает? — уточнил Рошка.

— Наверняка.

— Но, — помедлил Юрий, — ведь палаточный городок разбит у памятника Штефану Великому, и, боюсь, меня не поймут…

Лоринков молча сунул ему мобильный телефон. Спустя несколько минут Юрий, сидя в такси, дал помощнику указание свернуть палаточный городок митингующих, и объявить, что в этом году оппозиция, «добившись своего», из центра города уходит. К вечеру, к годовщине Революции, Юрий, в темном пальто, с лицом, прикрытым шарфом, оставил у памятника Штефану Великому первый пакет с донесением о ходе дел в концентрационном лагере под Кишиневом…

ХХХХХХХХХХХ

(год спустя. 19 января 2003 года)

«УЧАСТНИКИ МИТИНГА, ОРГАНИЗОВАННОГО ХРИСТИАН-ДЕМОКРАТАМИ, ПОТРЕБОВАЛИ ОТСТАВКИ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРАВЛЕНИЯ ПОЛНЫМ СОСТАВОМ»