ХомоПоинт

Правая ступня, что было сил, вдавила педаль тормоза. Визг шин резанул слух. Машину начало заносить. Егор навалился на рулевое колесо. Он упирался всеми силами, которые имел, скрипел зубами, но микроавтобус всё равно терял устойчивость, и стал валиться на бок.

— Держись! — закричал он.

Тоня быстро сгруппировалась в кресле. Она поджала ноги и закрыла голову руками. Проехав на двух колесах несколько метров, машина с грохотом завалилась на левый бок. Всё, что было не прикреплённое в фургоне, с грохотом и звоном посыпалось вниз. Лобовое стекло покрылось паутиной трещин. Скрежет, визг метала об асфальт, заглушали шум падающих предметов. Мерседес тащился по асфальту, сопровождаемый снопом искр. Микроавтобус развернуло поперёк дороги. Сильный удар в крышу остановил машину. Егора и Тоню сильно тряхнуло, ремни безопасности больно впились в тело. Крышу микроавтобуса разорвало, в зияющей дыре торчал бампер какой-то легковушки.

Окружающую тишину резал звон в ушах. В глазах всё плыло.

Тоня была без сознания, она безжизненно повисла на ремне. Её лицо посекло осколками. Руки повисли как плети.

— Тоня! Тонька! Ты жива?! — Егор потряс её одной рукой.

Его собственный голос отзывался гулким эхом в сознании, улетая куда-то далеко. В глазах расплывались кровавые круги.

Тоня приоткрыла глаза.

— Меня мутит, — простонала она.

— Жива, слава Богу! Ты как? Солнышко, давай выбираться. Машина может, загорается.

— Гоша, я вроде цела, цела. Ремень не могу отстегнуть, — её голос был слаб, но сознание постепенно, становилось ясным.

Егор достал нож, и перерезал ремень, на котором она повисла. Тоня свалилась на него. Свой ремень он смог отстегнуть.

Мельников приловчился и ударил ногой в лобовое стекло, оно вылетело и поехало, шурша по асфальту. Свежий поток воздуха ворвался в салон. Позади что-то треснуло, в салоне вспыхнуло небольшое пламя. Егор обернулся назад, огонь быстро расходился по салону. Спасать вещи было поздно. Он нащупал и выкинул оружие, потом с ловкостью акробата вынырнул из машины, за секунду вытащил из машины Тоню.

Огонь быстро дожирал салон и перебрасывался на передние сидения. Мельников подхватил девушку на руки и поспешил за бетонные разделители между полосами дороги. Другого укрытия не было. Первой в салоне взорвалась канистра с соляркой, едва они успели залечь за бетонную конструкцию. Сразу за канистрой детонировал бак Мерса. Красные огненные клубы взрыва перемешались с чёрным дымом и взметнулись к небу. Взрывная волна пролетела над головами, разнося за собой грохот взрыва.

Парфён поднялся на эстакаду МКАДа, когда услышал оглушительный хлопок. В небо поднялся огненный столб. Километрах в пяти от него, плюс минус, точнее он не мог определить.

— Дело плохо, — сказал он сам себе.

Танкист бросил пакет с провизией, закинул автомат за спину и побежал к месту взрыва.

Егор перевернулся на спину.

— Живы, — выдохнул он в чистое голубое небо, — Тонь, ты как? Руки ноги целы? Где-нибудь больно?

Антонина шевелила руками и ногами.

— Вроде всё цело. Сильной боли нигде нет.

Она села.

Мельников посмотрел на свои трясущиеся руки.

— А я уж было подумал всё, конец. Быстро как-то всё, опомниться не успел… Вот блин, меня колотит всего, — говорил он, то и дело, срываясь на смех.

Мельников поднялся на ноги, осмотрел Тоню, и пошёл подбирать оружие.

Антонина понемногу отходила от шока. Из Мерса валил чёрный дым, потрескивал, раскалённый метал. Легковушку, в которую они врезались крышей, взрывом откинуло в сторону. Шоссе впереди завалено легковушками и лёгкими грузовиками. Машины стояли хаотично, некоторые были перевернуты на крышу.

— Блоки закончились, перекрывали, чем было, — сделал вывод Егор, осматривая заслон, — зачем они это делали?

— Кто? — не поняла Антонина.

— Власти. Зачем перекрывали дороги? Въезды и выезды. Что они хотели остановить? Зачем армию вводили?

Он поднял автомат, оглядел его. Визуально целый. Покрутил в руках второй, после чего протянул оружие своей девушке.

— Жалко бус, удобный был. И вещи с припасами теперь тю-тю — искренне сожалел Егор.

— Идиот, — вырвалось у Антонины, — спасибо, что в живых остались.

— И то верно.

Егор хотел сказать ещё что-то, но его перебил неприятный и уже знакомый звук, напоминающий размазанную песнь двуручной пилы. Из-за завала машин выпрыгнуло несколько серых тварей, очень похожих на ту, что они встретили на дороге не так давно, но эти выглядели мощнее. Лапы с уже хорошо развитой мускулатурой, торс массивный, а серая кожа приобрела небольшой блеск. Эти не были настроены на диалог. Они присели на задние лапы, немного опираясь на передние конечности, приготовились к прыжку. Твари оскалили белые клыки.

Егор оцепенел. Он не просто растерялся или испугался, он впал в какой-то ступор. Весь мир, словно замер перед неизбежной смертью. Воздух застыл комком в горле, дыхание перехватило, руки стали ватными, в глазах стало мутнеть. Он тяжело попятился, забыв о том, что у него в руках оружие.

Монстры были настроены более решительно, готовые атаковать сразу.