Холмы Варны

Эразм испытующе посмотрел на него, вертя в руке ключ.

- Хотелось бы тебе испытать ее?

- Больше всего на свете!

- В таком случае, ты можешь попробовать.

Он отпер сундук и, порывшись в бумагах, достал письмо.

- Слушай внимательно, - сказал он, подходя к свече. - Это пишет мне из Антверпена мой близкий друг. "Тебя может заинтересовать рассказ, который я услышал от одного старика паломника, недавно вернувшегося из Иерусалима. По его словам, года два назад по пути туда он провел несколько дней в уединенном монастыре. Где именно находится этот монастырь, он толком объяснить не мог, но перед тем он переплыл Адриатическое море, и отсюда я заключаю, что это где-то в Далмации или за ней. Однажды он забрел в монастырскую библиотеку, которая, по его словам, больше походит на захламленный чулан, что, впрочем, не редкость для восточных монастырей, где монахи особенно ленивы и невежественны. Но там он увидел несколько греческих книг и запомнил название одной - "Овод", комедия Алексида..."

- А кто такой Алексид? - взволнованно перебил Алан.

- Мы о нем почти ничего не знаем. Он писал комедии почти в одно время с Аристофаном, но от них до нас дошли только две-три строчки.

- И целая комедия лежит в этом монастыре? Какое замечательное открытие! Но почему же этот паломник...

- Не торопись! - Эразм поднял руку, умеряя его нетерпение. - Наш паломник не был ученым, не представлял себе ценности рукописи и думал только о цели своего путешествия.

- Так почему же за ней не отправился кто-нибудь другой?

- О ее существовании известно только старику паломнику, моему антверпенскому другу и нам с тобой. А сами монахи либо не знают, что хранится в их заброшенной библиотеке, либо не имеют представления о том, какое это сокровище. Комедия Алексида! Князья не жалели бы тысяч дукатов, стараясь перехватить ее друг у друга. Папа пожелал бы приобрести ее для Ватиканского хранилища.

- И только мы знаем, что она там. Если, конечно, она еще там... - Алан говорил медленно, но мысли вихрем мчались в его голове.

Эразм улыбнулся:

- Она пролежала там много сотен лет, так что ей вряд ли суждено было исчезнуть за последние два года.

- Но как найти монастырь, если старик сам не знает, где он находится? Монастырь где-то по ту сторону Адриатического моря! Легче отыскать иголку в стоге сена.

- Он указал несколько примет. Монастырь стоит на крутом утесе, а в долине за ним лежит небольшое озеро, которое называется Варна. - Эразм запер письмо в сундук и вновь сел у камина. - Ну, что скажешь, любезный Дрейтон?

- Надо отыскать монастырь и вернуть эту книгу миру!

- Да, ты прав. Значит, кто-то должен отправиться к озеру Варна. И человек этот должен владеть греческим языком, чтобы узнать то, ради чего он будет искать монастырь. А кроме того, он должен быть молод, силен и не страшиться никаких опасностей.

Алан молча кивнул.

- Путь будет долгим. А озеро, где бы оно ни находилось, расположено в глухих краях - возможно, там, где теперь бесчинствуют турки. Если он добудет рукопись, ему еще нужно будет благополучно вернуться с сокровищем, из-за которого многие люди, не задумываясь, перережут ему глотку, словно из-за золота или драгоценных камней.

- И все-таки, высокочтимый Эразм, я хотел бы попробовать.

Эразм снова улыбнулся.

- С тех пор как я получил это письмо, я все время высматривал подходящего человека. Быть может, сегодня в харчевню тебя привела рука провидения. Шаркая туфлями, он подошел к столу и взял бумагу и перо. - Ты ведь торопишься уехать?

- Рассвет не должен застать меня в Кембридже.

- В этом предприятии тебе нужна будет помощь. Я дам тебе письмо к моему другу Альду в Венеции.

- Альду Мануцию? Знаменитому книгопечатнику?

- Да. Я гостил у него в прошлом году. Это прекраснейший человек. Он напечатал мою книгу "Adagia"4. Отправляйся к нему и можешь быть с ним совершенно откровенным. На него можно положиться. - Эразм говорил, а его перо, не переставая, деловито скрипело по бумаге. - Тебе будут нужны деньги. Я дам тебе кое-какую сумму, а Альд добавит столько, сколько понадобится. Но тебе может не хватить на дорогу, поэтому я напишу еще доктору Мезюрье в Парижский университет и метру Гизо в Гренобль. Только помни: никому ни слова о нашей тайне, кроме Альда!

- Я не забуду.

Эразм посыпал письма песком и встал.

- Собственно говоря, мне все равно, кто найдет рукопись, лишь бы она стала достоянием всего мира. Но ведь есть такие любители, которые, попади она в их руки, скроют ее ото всех в своем хранилище. Вот этого случиться не должно!

Алан положил письма и серебряные монеты в дорожную сумку.

- Рукопись я должен привезти тебе?

- Нет, отдай ее Альду. Он будет знать, что с ней делать. Меня заботит не старый пергамент, а живое слово, которое должно быть размножено на печатных станках. А теперь, милый юноша, поторопись, и да хранит тебя бог.

Дрожа от холода, он проводил своего ночного гостя по темной лестнице и отодвинул засовы. Еще раз вполголоса поблагодарив его, Алан вышел на безмолвную улицу.