Холмы Каледонии

– О, – вздохнул лорд Дарроу. – Полное фиаско. Джентльмены опускают руки и теряют интерес к самой идее науки!

– Это из-за того, что никто не пришел на вашу традиционную выставку? Я слышал об этом печальнейшем событии. Но непогода…

– Ох, Фэйгрис! Ну вы-то должны понимать, что истинного ценителя науки не остановит ни дождь, ни град, ни даже ураган!

С этими словами он дернул ручку двери ресторана «Гузберри».

В прежние времена на этом месте стоял трактир некоего Финна, чья дочь готовила потрясающий пирог из крыжовника[3]. Пирог стал настолько знаменитым, что попробовать его приходили и люди, и фаэ, и не только со всех концов Британии, но и из Каледонии, Вэласа и Эйре. Финн оттого разбогател так, что построил трактир побольше, а пирог из крыжовника стал его символом. Так много лет спустя нынешний хозяин ресторана – прапраправнук того самого Финна – назвал ресторан в память о нем.

И сейчас это было место, где собирались все сливки Лунденбурха, а простые горожане могли только мечтать сюда попасть.

Едва лорд Дарроу и мистер Фэйгрис переступили порог «Гузберри», как перед ними, словно из воздуха, возник метрдотель с радостной улыбкой человека, который целый день ждал появления именно этих двоих посетителей, и никого кроме. Метрдотель учтиво поклонился, и лорд Дарроу снисходительно кивнул, а мистер Фэйгрис почти панибратски поприветствовал его. Приятели так часто бывали здесь, что знали в лицо весь обслуживающий персонал.

– Ваша светлость! Вам как обычно? – следуя регламенту, уточнил метрдотель. – Столик на двоих на открытой веранде?

Лорд Дарроу переглянулся с мистером Фэйгрисом.

– Сегодня погода радует отсутствием дождя, – проговорил он. – Думаю, можно сесть на открытой веранде. Признаться, я скучаю по виду.

– Я тоже, – ответил мистер Фэйгрис. – Надеюсь, у вас найдется бренди?

– Все, что угодно, для уважаемых господ, – услужливо произнес метрдотель.

Приятелей провели на второй этаж и усадили за столик.

Метрдотель растворился в тенях, а на его место явился вышколенный официант с идеальной осанкой. И сразу поставил на стол два бокала и наполнил их бренди. Наливал он на глаз, но если бы любопытствующий посетитель вознамерился проверить его точность, он бы с удивлением убедился, что в обоих бокалах бренди оказалось ровно на два пальца. Лорд Дарроу одобрительно хмыкнул и поднял бокал:

– Ваше здоровье, Фэйгрис!

Приятели сделали по глотку и одобрительно кивнули.

Официант тут же испарился – но только для того, чтобы в скором времени возникнуть с подносом с тарелками. Вкусы лорда Дарроу были прекрасно известны всему местному персоналу. Приходя на обед, он неизменно брал телячью лопатку, запеченный картофель и знаменитый крыжовенный пирог. То же самое полагалось есть и мистеру Фэйгрису – тот давно оставил попытки спорить с его светлостью касательно меню. Лорд Дарроу, по общепризнанному мнению, превосходно разбирался не только в науке и скачках, но и в высокой кухне. Его званые обеды гремели на весь Лунденбурх, а его привередливость в отношении качества продуктов стала притчей во языцех.

Мистер Фэйгрис соглашался с ним во всех вопросах кулинарии, кроме вечного камня преткновения: ханьской лапши с овощами. Ее подавали в забегаловках в портовых кварталах, и мистер Фэйгрис, будучи еще не главным редактором, а всего лишь молоденьким репортером, согревал с ее помощью тело и душу на последние пенсы. Лорд Дарроу же заявлял, что ни за что не притронется к еде ханьских простолюдинов. Однако с удовольствием поглощал утку в кисло-сладком соусе, если ее подавали к столу.

Однако в «Гузберри» ханьской еды не подавали, а телятина была, как всегда, высшего качества.

После того как лорд Дарроу и мистер Фэйгрис в полной мере воздали ей должное, они вернулись к разговору.

– Итак… Мы заговорили о вашей выставке, которую постигла столь печальная судьба… – вкрадчиво начал мистер Фэйгрис.

Лицо лорда Дарроу страдальчески исказилось.

– Да! – сокрушенно вздохнул он. – Впервые за все годы существования «Клуба изобретателей имени П. Графа» члены клуба оказались так унижены! Что сказал бы мистер Граф! И поверьте – поверьте мне, Фэйгрис! – я знаю, чья это вина!

– И чья же?..

– Во всем виноват мистер Габриэль Мирт!

Мистер Фэйгрис сложил руки под подбородком. Чутье журналиста подсказывало ему, что лорд Дарроу готов поделиться чем-то не только наболевшим, но и эксклюзивным.

– И что же еще сотворил мистер Мирт? Его имя буквально у всех на слуху…

– Этот человек – позор всего мира науки! – решительно заявил лорд Дарроу. – Вы же были свидетелем той чудовищной ситуации, которая произошла во время проведения прошлой Выставки достижений? Доблестные и благородные рыцари науки, мои коллеги, вознамерились помешать мистеру Мирту совершить недопустимое и решительно протестовали против того, чтобы эта особа… Эконит… была машинистом!