Хоккей на высшем уровне

Синден и Фергюсон вносят изменения в тактический план игры на вторую встречу. Прежде всего в течение всего матча мы должны будем беспрерывно посылать шайбу в зону противника и энергичными действиями пытаться овладеть ею. Идея неплохая, потому что в первом матче мы слишком много играли в пас у синей линии, а в пас мы играем довольно слабо. Русские нападающие и их агрессивные защитники довольно легко прерывали наши передачи у синей линии. Они отбирали шайбу и врывались в нашу зону, создавая численный перевес: втроем против двоих или вдвоем против одного. Сегодня вечером мы будем вбрасывать шайбу в их зону и будем бороться за нее. Уверен, что, если нам удастся запереть русских в зоне, они станут допускать ошибки.

Во-вторых, наши крайние нападающие теперь не будут опекать русских защитников в своей зоне, а станут несколько дольше задерживаться в углах площадки для оказания помощи своей защите. Как правило, атаку у русских начинают защитники, а нападающие развивают и завершают ее, так что нашим центрфорвардам придется в одиночку брать на себя двух защитников.

Как я уже говорил, мы выйдем играть тремя, а не двумя парами защитников, но замену, видимо, будем производить по-своему, а не так, как русские – пятерками. Каждый раз, когда они делают замену, на лед выкатывается целая пятерка игроков. Мы же, наверное, будем менять нападение и защиту по отдельности.

Все замены оправдали себя, и мы выиграли со счетом 4:1. Тони Эспозито сильно и уверенно стоял в воротах и не раз выручал команду. Выстояла и защита, не дававшая русским форвардам прорываться к воротам и без особого труда выбрасывавшая шайбу из нашей зоны. Линия нападения, в особенности Кэшмен и Паризе, беспрерывно атаковала русских по флангам, временами вызывая в их рядах растерянность – вещь, которая раньше казалась мне совершенно невозможной. Правда, иногда наша игра становилась весьма пошлой. Не раз вверх угрожающе взлетали клюшки, намекая русским, что может произойти вслед за этим. Были в игре и откровенно грубые моменты. Порой становилось неловко и даже стыдно за своих. На месте русских я бы наверняка подумал: «Эти канадцы, должно быть, настоящие звери, раз они позволяют себе такие выходки».

Кэшмен с большой пользой трудился в углах площадки, отбирая шайбу и передавая ее Филу Эспозито. Именно благодаря упорству Кэша и была заброшена первая шайба, когда Эспозито принял ее в своей любимой точке футах в двадцати перед воротами и с ходу послал в ворота Третьяка.

Второй гол мы забили в начале третьего периода, когда Курнуайе, получив прекрасный пас от Парка, обыграл один на один Третьяка. Но скоро русские сократили разрыв: когда их команда находилась в большинстве, шайбу забросил

Якушев. Хотя все наперебой расхваливают Харламова, Якушев игрок ничуть не хуже. Он высокий, 6 футов 3 дюйма, весит 205 фунтов, играет левого крайнего, а на коньках стоит, как Бобби Орр и Фрэнк Маховлич одновременно. Кто-то даже окрестил его «русским Фрэнком Маховличем».

Вскоре после гола Якушева на скамью оштрафованных за задержку клюшкой отправился Пэт Стэплтон. Зал замер, ожидая второго гола. На лед вышли Питер Маховлич и Фил Эспозито, и тут Питер получает шайбу в центре площадки. Когда Питер приводит в движение свое огромное тело – 6 футов 5 дюймов, – это кого угодно может привести в смущение, а то ив замешательство. Как бы то ни было, он ушел от двух русских защитников, так и не понявших, куда он девался, вышел к воротам, каскадом обманных движений выманил Третьяка и спокойно послал шайбу в пустые ворота. Несколько минут спустя успеха добился его брат Фрэнк, так что это был большой день для братьев Эспозито и Маховличей.

После игры мы обменялись с русскими рукопожатиями и под бурную овацию зала покинули площадку. В то время как мы торжествовали победу, русские в противоположном конце зала жаловались на судейство. Один из руководителей Советской федерации хоккея едва не снес дверь в комнате судей. «Американские судьи, – негодовал он, – позволили канадцам вести себя словно шайке разбойников».

5 СЕНТЯБРЯ

Перед тренировкой произошла забавная вещь. Деннис Халл встал у одной синей линии, а Марсель Дионн – у другой. Затем они подъехали к точке вбрасывания в центре поля. Дионн вручил Халлу советский вымпел, а Халл слегка хлопнул Марселя по коленям крюком клюшки. Потом они обменялись рукопожатием, улыбнулись и кивнули друг другу. Ну разве это не в духе взаимопонимания между народами?

Заголовок в «Торонто стар»: «Мы победили! 4:1». Уже никаких редакционных статей. Никакого обливания грязью. Одни рассказы о том, как мы победили.

Нисколько не сомневаюсь, что завтра в Виннипеге будет играть Тони. Он это заслужил. Я же пока в изгнании, вернее, на трибуне. Мне немного обидно, и это чувство пройдет нескоро. В своей спортивной карьере я не часто испытывал подобное, но это послужит мне хорошим уроком. Во всяком случае, я на это надеюсь.