Хохмач

Он был зауряднейшим полицейским, который заступил на смену в три сорок пять дня и будет сменен другим таким же полицейским в одиннадцать сорок пять вечера, и он вовсе не ожидал каких-нибудь чрезвычайных событий вот здесь вот, у пристани паромной переправы, соединяющей Айсолу с другим сонным и спокойным районом города, который назывался Маджестой. Так, подбоченясь и запрокинув голову, он простоял еще немного, разглядывая небо, а потом неторопливой походкой двинулся по направлению к грузовичку с мороженым.

– Спокойно, – шепнул глухой.

– Он идет прямо к нам!

– Спокойно!

– Приветик, – сказал патрульный полицейский.

– Привет, – самым любезным тоном отозвался глухой.

– Дайте-ка попробовать этого вашего мороженого с орехами, – сказал патрульный.

* * *

С огнем на стадионе удалось наконец кое-как справиться, и лейтенант Бернс при помощи трех регулировщиков движения смог навести относительный порядок среди сбившихся кучей машин, после чего стал наблюдать за погрузкой в машины скорой помощи раненых, обгоревших и покалеченных в этой страшной давке. Одновременно с этим Бернс старался быть в курсе и прочих событий, происходящих во вверенном ему районе. Донесения, поступавшие вначале тоненьким ручейком, внезапно начали набирать силу стремительного водопада. Зажигательная бомба, подложенная в магазин красок и прочих товаров для живописцев, вызвала пожар, распространившийся на целый квартал. Бомба, подложенная в рейсовый автобус на Калвер-авеню, взорвалась именно в тот момент, когда автобус оказался на перекрестке, что немедленно создало огромную пробку. А тут еще и новые звонки с угрозами, звонки людей, просто охваченных паникой, а в довершение ко всему, в разгар всей этой заварухи началась стычка между подростковыми бандами на Десятой Южной. Только этого еще не хватало! Хоть бы эти подонки перестреляли там друг друга!

И вот сейчас, весь покрытый потом и копотью, озаряемый отблесками пожара, под несмолкаемый аккомпанемент сирен скорой помощи, он пытался пробраться к телефонной будке. Ему просто необходимо было сделать один звонок и узнать то, что, помимо всего прочего, не давало ему покоя весь день.

Эрнандес молча сопровождал его и остановился, поджидая шефа, когда тот вошел в телефонную будку и принялся набирать нужный номер.

– Больница Роудс, – отозвалась трубка напряженным голосом.

– Говорит лейтенант Бернс. Что там с Кареллой?

– С Кареллой, сэр?

– Да, с детективом Кареллой. С тем полицейским, который был доставлен к вам с огнестрельной...

– Ах, понятно, сэр. Прошу прощения, сэр. У нас сейчас тут такой наплыв. Пациенты прибывают поминутно... это из-за пожара, вы наверняка в курсе дел. Одну минуточку, сэр.

Бернс терпеливо ждал.

– Сэр, вы слушаете? – проговорил женский голос.

– Да.

– Похоже на то, что он преодолел кризис. Температура явно падает, и сейчас он спокойно отдыхает. Сэр, я вынуждена просить прощения, но дело в том, что коммутатор у нас...

– Ладно, ладно, чего уж там, ясно, что вам сейчас несладко, – сказал Бернс и повесил трубку.

– Ну, как он? – спросил Эрнандес.

– Выкарабкается, – ответил Бернс. Он уверенно кивнул. – У него все будет в порядке.

– Я уже чувствовал тень, – неожиданно сказал Эрнандес, но так и не стал объяснять, что значат эти слова.

* * *

– Мне хочется именно это, которое вы рекламируете на своем кузове, – пояснил полицейский. – С тертыми орехами.

– С орехами у нас кончилось, – быстро ответил глухой. Он не испугался, а просто был раздражен этой помехой. Он уже видел, как паром приближается к пристани, успел разглядеть на нем капитана, который сквозь стекло рубки внимательно следил за маневрами судна.

– Не осталось с орехами? – протянул огорченно полицейский. – Вот досада, а я уже как раз нацелился на мороженое с орехами.

– Да, не повезло, – отозвался глухой. Паром мягко ткнулся в пристань, потом прошел еще немного, чтобы трап точно совпал с въездом на пристань. Кто-то из палубных матросов спрыгнул на причал и стал опускать трап.

– Ну ладно, тогда дайте просто мороженое в шоколаде, – сказал полицейский.

– А шоколадное у нас тоже кончилось, – сказал глухой.

– А что же у вас осталось?

– Ничего не осталось. Мы сейчас порожняком возвращаемся на завод.

– Куда – в Маджесту?

– Да, – подтвердил глухой.

– Да, не повезло, – сокрушенно покачал головой полицейский.

– Ну ладно, придется обойтись и так, – сказал он и отошел от машины.