Хочу увидеть океан

— Я с ним не ведаю страха. Кто его хоть раз увидит, для того страх переходит в философскую категорию. Я уже пережила и эмпирическую стадию, и метафизическую. Я о нем пыталась даже стихи сочинить, но ничего не получилось, все какая-то чертовщина в голову лезет. О нем скорее сагу можно сложить. Типа: вглядываюсь с трепетом в его плоское лицо, подобное каменной бабе в диких степях, глажу его бугристый лысый череп, целую его мохнатые кустистые брови, низко нависшие над узкими черными глазами, как у дикого кочевника, а как прекрасен его нос — костистый треугольник с глубоко вырезанными ноздрями, а губы — узкие и твердые, в рубцах от шрамов, следов многочисленных драк, а зубы — крупные и желтые, да все разных размеров…. Нет, такого природа может создать только однажды. Штучный экземпляр. Этим он и ценен. А уж любовник — таких нет на этом свете. Он только коснется своей волосатой загорелой рукой моей коленки, я уже начинаю подвывать, как раненый зверь, которого настигает меткий охотник. Верка, он такой меткий…

— Как — меткий?

— Сама догадайся. Интимные подробности лучше опущу.

Вера задумалась, но, видимо, на ум пришло что-то уж совсем непотребное. Она растерянно взглянула на Ирку и перевела разговор в более приличное, романтическое русло:

— Какая сказочная история… Ночь, совы, мыши и лицо кочевника, дикие глаза которого мерцают антрацитовым блеском в черной тени деревьев…

— Верка, я знала, только ты способна поэтически оценить образ человека с нестандартной внешностью. Этот кочевник — моя тайна. Смотри не проболтайся никому. А то он, ко всему прочему, в Москве лицо известное.

— Ой, ну скажи, кто это? Никому не скажу, под пытками не признаюсь!

— Не могу. Он в министерстве работает. А в каком — не скажу.

Резко зазвонил телефон — подруги вздрогнули. За окном давно стемнело.

— Кочевник? — тихо спросила Верка, опасливо поглядывая на телефон.

— Сейчас узнаю. — Ирка подняла трубку. — Да, Юрик, хорошо, Юрик, завтра в три. Поняла. Пока.

— В три ночи встречаетесь? — Вера перегнулась через стол и круглыми глазами впилась в Ирку.

— Да нет, это другой, пятый. Только он мне не любовник. Так, денежный мешок. Деньги дает за некоторые услуги.

— Какие еще услуги может предоставить женщина мужчине, чтобы он ей давал деньги? Стираешь на него? Или убираешь его квартиру?

— Его подъезд. Он один занимает весь подъезд. Неплохо платит… — отшутилась Ирка, не желая раскрывать источник своего постоянного дохода. Но Верка поверила и этому. После сказания про кочевника любая история из уст подруги звучала правдиво, словно высеченная на скрижалях.

— Ириш, мне домой пора, только мне чего-то боязно. Проводи меня до автобуса, хорошо? Тебе после твоего кочевника уже ничего не страшно, а я девушка впечатлительная…

— Да уж, впечатлительная, а кто Васькову из пятого «бэ» в прошлом сентябре волосья из башки клочьями выдирал? Притом зная, что его старший брат только что из зоны вышел?

— Так это я от злости. Я когда в ярость прихожу, себя не помню. А Васьков достал меня, урок не давал провести. Сорвалась… Кстати, после той истории выхожу из школы дня через два, стоит этот братан, сверлит меня взглядом. Думаю: ну, конец мне, сейчас на глазах у всех ножиком пырнет. А он мне так уважительно: «Здрасте, Вера Павловна!» Ты поняла? Бандюки только силу уважают.

Подруги вышли из подъезда и медленно направились к автобусной остановке. Ноги у них немного заплетались, и они бережно поддерживали друг друга. Пока ждали автобус, их еще немного качало, но на свежем воздухе они окончательно протрезвели, и в автобус Вера запрыгнула молодой козочкой, услышав на прощание напутствие подруги:

— Смотри не усни, а то остановку пропустишь, пьянчужка!

Пассажиры с интересом взглянули на новую попутчицу, но ничего особенного не заметили. Она безмятежно смотрела в темное окно, ее бурная фантазия учительницы русской литературы рисовала всех героев романов Ирки. Но почему-то больше всего хотелось взглянуть на кочевника, ну хоть одним глазком. В глубине души она мечтала об острых ощущениях.

Глава 21 Добрый человек из Кот-д’Ивуара

Ирина заполняла бланк на сумму две тысячи долларов и перед графой «Из какой страны ожидаете поступление» споткнулась взглядом на диковинном названии «Кот-д’Ивуар», переписывая его с листка бумаги, который предупредительно подсунул ей Юра.

— Юр, — почти прошептала она, — хоть я человек образованный, убей меня, не припомню я что-то эту страну. Это что за Кот?

— Потом лекцию прочитаю, давай пиши скорее, а то они уже на часы смотрят.