Хочу «Оскар»!

Филлип кивнул и протянул руку к Тане. А потом, не отдавая себе отчета в том, что делает, ласково пригладил ей волосы. Таня с утра не подходила к зеркалу, и это не очень-то ее и занимало. Она была полностью поглощена Изабеллой и Рупертом. Она делала все, что хотелось детям, бегала с ними с одного аттракциона на другой, стояла с ними в очередях, смотрела на Микки и Губи, кормила их. Она давно уже так не радовалась жизни. И Тане приятно было делить эту радость с Филлипом так же, как она делила с ним фильм. Ей странно было думать о жизни без Филлипа, без Изабеллы и Руперта. Они стали для нее драгоценными маленькими друзьями. Таня очень привыкла к ним ко всем. А мысль об их отъезде, до которого осталось несколько недель, лишала ее равновесия. Филлип внимательно смотрел на Таню, словно видел впервые. Он тоже не мог себе представить, что очень скоро это чудесное время закончится. Он не сказал ей ни слова – просто не знал, что сказать. Филлип привлек Таню к себе и поцеловал ее, и время для них остановилось. Когда же Филлип наконец отстранился, растерянность была написана на его лице. Он не знал, что ему теперь делать или говорить, и смутился, опасаясь, что он совершил ужасную ошибку.

– Я вам неприятен? – осторожно спросил Филлип. Этот вопрос уже давно мучил его. Но Филлип дорожил установившимися отношениями и не хотел усложнять их во время работы, а теперь было уже слишком поздно. Им скоро нужно было уезжать.

Таня покачала головой.

– Нет! Вы даже еще не уехали, а я уже скучаю… Жизнь – странная штука. Люди появляются в ней, а потом исчезают; кто-то оставляет после себя добрые воспоминания, кто-то тяжелые, но расставание – это всегда грустно. Таня заглянула в глаза Филлипу, пытаясь понять, что означал этот поцелуй.

– Я не хочу уезжать, – наконец проговорил Филлип. Чувства, которые он последние несколько месяцев держал под спудом, вырвались на волю и захлестнули его с головой.

– Тогда не уезжайте, – прошептала в ответ Таня. Филлип умоляюще посмотрел на нее.

– Поедем с нами.

Таня покачала головой.

– Я не могу. Что я буду там делать?

– То же самое, что и здесь. Мы можем сделать еще один фильм вместе.

– А что потом, когда фильм закончится? Мне все равно придется возвращаться. Мои дети здесь, Филлип.

– Они уже взрослые. Вы нужны нам, Таня… Вы нужны мне, – медленно произнес Филлип. Он не знал, что сделать, чтобы убедить Таню. Он не хотел, чтобы закончилось это путешествие, это мгновение, эта жизнь, которую он делил с Таней.

– Вы серьезно? – спросила Таня. Филлип кивнул и снова поцеловал ее.

– И что же нам теперь делать? – встревоженно спросила Таня. Почему это произошло сейчас, когда все уже позади? Когда осталось лишь попрощаться… Они уезжают, а ей оставаться здесь. Но теперь жизнь без них казалась Тане пустой.

– Я совершенно серьезен, – решительно произнес Филлип и обнял ее крепче. – Вы сразу очаровали меня, Таня, в день нашей встречи. А я – человек невлюбчивый. Я не хотел ничего говорить, пока мы работали вместе, чтобы ничего не испортить, не отпугнуть вас.

Это был подход, прямо противоположный подходу Гордона, завязывавшего романы во время каждого своего фильма. Филлип был другой, ответственный и серьезный. Возможно, даже чересчур серьезный. Они потеряли несколько месяцев, которые могли бы быть вместе. Филлип тоже вызывал у Тани определенные чувства, но она предпочитала игнорировать их – до нынешнего момента. Она отдала свое сердце Изабелле и Руперту, а свое умение и талант фильму Филлипа. Но теперь она не хотела больше обманывать себя. Филлип же хотел лишь одного: удержать Таню и остановить время. Дни, когда они были рядом, заканчивались, и дальше им предстояло идти разными путями.

– Давай поговорим об этом завтра, – тихо сказала Таня, и Филлип кивнул. Теперь в его глазах не было грусти, в них зажглись искры жизни. Душа его вновь ожила, Филлип видел по глазам Тани, что и с ней произошло то же самое.

– Мы что, совсем свихнулись? – обеспокоенно спросила Таня.

– Да, но боюсь, выбора у нас нет. По крайней мере, я не могу поступить иначе.

И Таня тоже. Слова Филлипа, его близость захлестнули Таню словно волной. Тане хотелось остановиться, вести себя разумно, принимать взвешенные решения. Но решения, похоже, не ждали, когда их примут, они сами пробуждались к жизни. Таня взглянула на Филлипа, и ей показалось, что она больше не властна над своей судьбой.