Хочешь выжить - убей!

Вскинул пистолет. Сзади грохнул выстрел. Фантомас рухнул на капот «девяносто девятой» и, оставляя на нем влажный след, сполз на землю. Человек в камуфляже, увидев бегущих от дома троих парней, метнулся вперед рыбкой, подхватил выпавший из рук Фантомаса «ТТ». Перекатываясь, вытянул руку над головой и дважды выстрелил. Двое упали. Третий прыгнул за бетонный столбик калитки и выпустил три пули. Человек в камуфляже ответил одним выстрелом, вскочил и бросился вперед. Увидев, что парень пытается привстать из-за столба, снова выстрелил. Вжикнувшая над головой пуля заставила парня снова присесть.

— Руки, дух! — направив на него ствол «ТТ», закричал человек в камуфляже. Парень рванулся назад и вскинул пистолет.

Человек в камуфляже нажал на спусковой крючок. Железным щелчком стукнул боек. Кончились патроны. Парень, поднявшись, усмехнулся, а тот бросил в него пистолет и прыгнул вперед. Грохнул выстрел. Ударом кулака он сбил противника на землю, ударил его в живот и, навалившись на него сверху, начал бить его по голове зажатым в кулаке пистолетом. К дому с палкой в руках бежала плачущая Валентина. Со всех сторон кто с чем спешили мужики. Лежавший на боевике человек в камуфляже обмяк и, уткнувшись в фудь парня лицом, замер.

— Мать честная! — ахнул подбежавший к ним первым пожилой мужчина с вилами. — Это ж Федька! Да никак стреляный.

Валентина подбежала к лежавшему ничком Фантомасу, с силой ударила его палкой по лысой голове. И еще раз.

— Хватит! — вырвал у нее палку мужчина в шортах, с газовым пистолетом.

— Он же мертвый.

— Маму, — прошептала Валя, — убили... Она зашаталась. Мужчина подхватил потерявшую сознание женщину на руки и громко закричал:

— Врача надо! У нее обморок!

Лена застонала и стала подниматься. Увидела лежащих около дома парней и с громким криком «Жорка!» побежала к дому.

— Держите ее! — крикнул мужчина с газовым пистолетом. — Там следы должны для милиции остаться!

Бежавшую девушку перехватили три женщины и пожилой мужчина.

— Жорка! — пытаясь вырваться, громко кричала Лена. Над Валентиной хлопотали две женщины.

— Мама, — открыв глаза, простонала она.

28

— Вообще тронулись, — сказала стоявшая возле дорожного кафе молодая женщина в мятых джинсах. — Задолбали этой Машкой. Ты никого из тех, кого знаешь, не встречала?

— Машек много, — хихикнула неопределенного возраста женщина с тяжелой копной светло-рыжих волос.

— По этой трассе, — поправила молодая.

— Да полно их. Настоящим именем никто и не назовется. Насчет трассы...

— Она, махнув рукой, недовольно поморщилась. — Сейчас даже из Хохляндии здесь трутся. Я три дня назад с одной сцепилась.

— Интересно, — глядя вслед отъехавшей машине ГАИ, покачала головой молодая, — что она наделала, эта Машка?

— Кто-нибудь подцепил сифу, — фыркнула вторая. — А может, и СПИД. Вот и...

— Эти из уголовки, — перебила ее молодая, — а они заразой не занимаются. Наверное, это где-то в стороне от Симферопольского, я что-то слышала. Там, кажется, убили шофера легковушки и бабу какую-то чуть не пришибли. Наверное, Машка эта видела что-то, вот и ищут. Дура, видно, ляпнула кому-то. Про то, что на трассе видишь, молчать надо. Теперь ее и менты, и бандюги ищут. В любом случае прибьют, — уверенно сказала она. — Даст показания ментам или не даст, свидетелей живыми сейчас не оставляют.

— А может, она знает что-то о бойне в городе. Там, говорят, тульских побили страсть сколько. И москвичей двоих или троих.

— Ты лучше молчи, а то договоришься. Будут, как и Машку, искать. Ее, наверное, уже прибили.

— Да? — недовольно сказал в сотовый телефон лежавший на кровати Иннокентий.

— Где сумка? — услышал он мужской голос.

— Что? — испуганно переспросил он.

— Ты знаешь что, — усмехнулся мужчина. — Слушай внимательно, козел.

Если хоть слово ментам вякнешь, ты покойник. Впрочем, мусорам тебе говорить не в жилу. Но если решишь в тюрьме спрятаться — намыль задницу. Как только в камеру попадешь, на парашу сядешь и кукарекать будешь. Где сумка? — снова задал он напугавший Иннокентия вопрос.

— Кто ты? — робко спросил он.

— Сумка где?! — рявкнул звонивший.

— Да иди ты! — воскликнул побледневший Иннокентий, отключив, положил телефон на стол и не мигая уставился на него. Потом осторожно поднялся. Несмело шагнул. Еще раз. Его лицо покрылось каплями пота. Он что-то прошептал, схватил телефон и набрал номер.

Розова всхлипнула и отшвырнула небольшое зеркало. Стоявший рядом врач вздохнул.

— Как говорят, — тихо сказал он, — были бы кости, мясо...

— Ну что вы говорите?! — со слезами спросила Татьяна. — Это же... — Приподняв руку, показала длинный рубец на левой груди. — Я ведь молодая. У меня была упругая, высокая грудь! А теперь. — И безудержные рыдания сотрясли ее тело.

— Все будет хорошо, — неуверенно успокоил врач. — Тем более...

— Уходите, — плача, попросила Татьяна.

— Только после того, — не терпящим возражений голосом проговорил он, — как закончим перевязку.

Стоявший за дверью палаты Розовой молодой упитанный мужчина в белом халате быстро пошел по коридору. Зайдя в кабинет, плотно прикрыл дверь. Снял телефонную трубку, набрал номер.