Хочешь выжить — убей!

— Папа, — вздохнула Зоя, — ты все еще считаешь меня маленькой. А говорят, работа в милиции делает человека грубым. Я люблю тебя, папа.

— Все путем, — кивнул худощавый молодой мужчина со шрамом на подбородке. — Я уже почти завершил войну. Там один остался. Ножом кого-то отрабатывал, что-то не поделили.

— Слышал, — ответил Арсентий. — Дело здесь не в дележе. — Он криво улыбнулся. — Принцип нашей жизни: хочешь жить — убей сам. Потому что жить мы хотим широко, не считая денег и никому не завидуя. Так что это — наше правило.

Чтобы жить — убей. Вот что. — Он взглянул на худощавого. — Съезди к Горынычу, ты с ним в хороших отношениях. Он знает адрес, где может сидеть Губа. Мне нужен этот адрес. Мне нужно найти Губу, — прошипел он.

— Так Дедов наверняка знает. Он с Губой одно время и работал вместе. А уж клиентов он Губе находил. Ведь и ты...

— В натуре, а я и забыл. Губа мне номер телефона этого Деда давал. По номеру адрес найду и...

— Я адрес Деда и так знаю, — проговорил худощавый.

— Дик, — сказал Арсентий, — привези мне Деда. Он знает, где Губа.

— Да он козел! Чего он, падла гребаная, хочет?

— Не важно. Главное — я хочу убить его. И не просто, — улыбнулся Арсентий, — а как можно медленнее. Привези мне Деда.

— Ништяк, — выразил свое согласие Дик и шагнул к двери.

— Возьми парней, — посоветовал Астахов. — Губа может быть у Деда. А если и нет, то у него парнишки бывают. Так что лучше прихвати с собой кого-нибудь. — Дик кивнул. — Да, и заскочи или лучше пошли кого-нибудь на Севастопольский. Помнишь, там...

— Помню, — кивнул Дик, — ты отдал адрес Губе. Зачем тебе этот Доцент понадобился? Это Губа его шарил. Упустил великий киллер.

— Ты Доцента ко мне привези, — сказал Арсен.

— Он-то что тебе сделал? — недоуменно спросил Дик. — За что ты его-то...

— Он мне поможет узнать кое-что про Таракана, — буркнул Астахов. — Самуэль наверняка сказал ему. Тут базар идет, что там какая-то сумка была.

Вроде как с камешками. Вот Доцент мне и расскажет.

— Не думаю, что у Таракана было что-то серьезное, — пожал плечами Дик.

— Меня не колышет, — разозлился Арсентий, — что ты думаешь! Ты привези мне Доцента. Вернее, пошли кого-нибудь. Ты поедешь за Дедом. Губу надо найти и кончать с ним. Он опасен.

— Это не Арсен, — покачал головой лежавший на кровати с перебинтованным животом Игорь, — Астроном. Кажется, я знаю такого, — осторожно кашлянул и, приглушенно охнув, прижал ладони к животу.

— Осипов Олег, — кивнул Николай Васильевич. — Учился в университете. С третьего курса был отчислен за вымогательство денег у иностранных граждан.

Хотели судить. Но почему-то дело прекратили. Потом был на подхвате у валютных дельцов, скупал доллары у ГУМа. Год назад неожиданно создал группу. Правда, там какой-то Азиат появился, Тимур. Вот они и стали вместе промышлять. Сначала по мелочи — бабуль на улицах обирали. Потом сумели как-то заставить хозяев нескольких ларьков платить за охрану. Астронома пару раз брали, но он отделывался легким испугом. Тимур ведет себя умнее — нигде не засвечивается.

Была информация о том, что у него имеется оружие. Брали его, мне один знакомый сыщик рассказывал, но отсидел он положенное и вышел. Акаев его фамилия. В Москве уже два года. Умерла его тетка и оставила ему квартиру. Он продал ее.

Живет у Астронома. Ну что же, — сказал Николай Васильевич, — надо ехать к Астроному. — Он сжал крепкие кулаки. — Хотел, сволота, моими руками с Арсеном покончить. Тот сейчас в розыске. Вот тварь! — Он поднялся. — Ты выздоравливай.

— Ты куда собрался? — спросила стоявшая у двери Зоя. Он посмотрел ей в глаза:

— Ты, дочь, вот что, не оставляй его. Он любит тебя.

— Я знаю. Но ты не уходи от ответа. Куда ты собрался? Вот что, папа, если ты поедешь к Астроному, я обращусь в милицию. И он, — она кивнула на Полякова, — если действительно любит меня, скажет мне все.

— Вот что значит дочь сыщика, — гордо заявил Барсуков. — Сразу на болевой. Или сдаешься, или руку сломает. Молодец.

— Она права, — сказал Игорь, — вам не следует...

— А я так хотел, чтоб он моим зятем стал, — с притворным сожалением проговорил Барсуков, — и вот, здрасьте пожалуйста. Он еще мне никто, а туда же.

Все. — Увидев, что Зоя хочет что-то сказать, он вскинул руки. — Сдаюсь, буду сидеть дома и смотреть футбол. И чтоб уж быть честным до конца, — засмеялся Барсуков, — можно мне пару-тройку сигарет выкурить?

— Футбол у телевизора без сигареты, — подал голос Игорь, — то же самое, что закуска без выпивки.

— Набираешь очки, — сказал ему Барсуков. — Ты бы женилась на нем, то бишь вышла бы замуж за него, а то ведь так его и убьют где-нибудь. Он же под пули, как...

— Придется выходить, — с деланным сожалением прервала отца Зоя. — Жалко. Молодой, красивый. Все. -Покраснев, она повернулась к отцу. — Как из госпиталя выходит, заявление подаем.

— Вот это да! Перспектива сделаться дедом у меня становится вполне реальной.

— Папа! — окончательно смутившись, воскликнула Зоя.