Хоббит, или Туда и обратно (пер. М. Каменкович, С. Степанов)

«<Известно> что некоторым из сотворенных Им существ, – пишет Толкин, – Бог дал специальную способность к творчеству, к созданию „малого творения“ (sub-creation), то есть дал им гарантию того, что плоды их мысли и творческих усилий обретут жизнь и реальность, войдут в Большое Творение. С некоторыми ограничениями, конечно, и в рамках некоторых запретов. Если эти существа „падут“, как пал Диавол-Моргот, и начнут творить ради самих себя, желая повелевать созданным, – творения их все равно обретут реальность; не лишился этого дара даже Моргот, нарушивший Высший Запрет творить новыхразумных существ, подобных эльфам и людям. Эти существа будут реальными – по крайней мере, на физическом плане – и при этом злыми по своей сути…» При этом, пишет Толкин, Темная Сила все равно зависит от «Большого Творения»: мятеж отрезает ее от источников истинного творчества, которые сокрыты в Тайном Огне – Духе Святом, и все создания Темной Силы обречены поэтому оставаться не более чем искаженными подобиями творений Бога. «Создание таких разумных существ было бы величайшим грехом Моргота, – продолжает Толкин в цитируемом письме, – и поруганием высшей из данных ему привилегий; эти создания, зачатые во грехе, были бы злыми от природы (я чуть было не сказал – не имели бы возможности исправиться, но это было бы слишком. Принимая или терпя создания Моргота – а без этого „приятия“ вновь созданные существа не могли бы жить, – Единый даже орков делает частью Своего Мира, Божьего Мира, который по сути своей добр)». Но созданные Морготом существа не могут иметь ни «души», ни «духа»; на плане «духовном» их попросту нет. Привилегия творить живые души остается за Богом. Поэтому созданные Морготом твари не были бы одушевлены. «Они… напоминали бы марионеток, послушно исполняющих волю их создателя, или муравьев, управляемых муравьиной маткой из одного центра», – говорит Толкин. К таким созданиям относятся тролли, по крайней мере те, что с рассветом обращаются в камень. Орки по многим признакам к таким существам не относятся, хотя с уверенностью этого сказать нельзя, так как «единой концепции» орков Толкин до конца жизни так и не выработал. По всей видимости, судя по рассыпанным в тексте намекам, орки были когда-то обычными Божьими тварями, способными как ко злу, так и к добру. Однако Черному Властелину удалось «испортить» их. На вопрос, как же Бог стерпел это, Толкин отвечает, что нашему времени не в новинку слышать о «хорошо рассчитанной дегуманизации людей, которую практикуют тираны всех мастей и которая продолжается по сей день». Традиционная теология объясняет такие случаи долготерпением Божиим, и Толкин присоединяется к этому объяснению. Но если орки – это бывшие эльфы, гномы или люди, совращенные Темной Силой, то почему их так много и почему их число постоянно пополняется? Как они размножаются? В одном письме Толкин замечает, что орки размножаются тем же путем, что и все дети Илуватара, но где же в таком случае орки-женщины, спрашивают исследователи? Есть свидетельства, что Толкин думал о чем-то вроде осиных гнезд или пчелиных сот, но, как бы то ни было, до конца он этой проблемы так и не продумал. А главное – почему оркам заказано раскаяние и возвращение к прежнему облику? Шиппи считает, что присутствие подобной неопределенности в этом вопросе к лучшему – ведь любое объяснение post factum неизбежно несло бы в себе натяжку, поскольку орки введены автором в Средьземелье по вполне прозрачной причине: Армия Зла нуждалась в солдатах. Орки, по собственному выражению Толкина (правда, сказанное относится к другому случаю), всего лишь «пехота вечной войны» Добра и Зла (ЧиК, с. 264).

…на языке Гондолина…

В Гондолине – королевстве эльфов-Синдаров – говорили на синд. языке (см. прим. к ВК, Приложение Е).

С. 58

День Дьюрина.

О Дьюрине см. прим. к ВК, гл. 4 ч. 2 кн. 1.

Глава четвертая. В ГОРУ И ПОД ГОРУ

С. 60

…что и вовсе грозило крупными неприятностями.

В юности Толкин совершил свой первый и единственный поход в горы в компании брата, тети Джейн и еще десятка спутников. Это было в 1911 г., в его последние летние школьные каникулы. Получился настоящий поход, без удобств и гостиниц, по довольно диким местам. Один раз группа подошла совсем близко к кромке ледника и пробиралась по узкой тропинке между пропастью и снежным склоном. Солнечные лучи нагрели снег, и со склона стали срываться примерзшие к насту камни. По воспоминаниям Толкина, камни со свистом проносились над головой и падали в пропасть. Поскольку необходимо было все время глядеть под ноги, опасность для жизни была вполне реальной – уследить за камнями не было никакой возможности. Тогда же, в Швейцарии, Толкин купил открытку с картиной немецкого художника Мадленера, на которой был изображен «горный дух» в плаще и широкополой остроконечной шляпе. Позже Толкин написал на конверте, в котором держал эту открытку: «Прототип Гэндальфа».

С. 61

…и ежевика поспеет…