Хозяин этого Дома был Другом Эльфов. Предки его пришли на Север давным-давно и упоминались еще в тех страшных прапрадавних легендах, где рассказывалось о войнах, которые вели с гоблинами эльфы и первые люди-северяне[37]. В те дни, к которым относится наше повествование, еще не перевелись люди, в чьих жилах текла смешанная кровь эльфов и героев Севера, а Элронд, хозяин Дома, был среди них самым известным.
Он был прекрасен собой, как благородный эльф, могуч, как воин, мудр, как волшебник, строг и благообразен, как король гномов, мягок и ровен, как теплое лето. Имя его прочно вошло в легенды, но в нашей истории о Большом Приключении Бильбо роль Элронда не особенно велика, хотя и не так мала, в чем вы сможете убедиться, если нам удастся когда-нибудь добраться до конца этой повести. Дом Элронда был поистине Дом: там можно было есть, пить, слушать истории, петь песни, а можно было заниматься и тем, и другим, и третьим понемножку, в свое удовольствие. А Зло не имело доступа в долину Ривенделл.
Мне остается только пожалеть, что у меня нет времени пересказать вам и малую толику тех занимательных историй, которые услышали в Ривенделле гости, или привести здесь хотя бы пару песенок. Скажу только, что уже через несколько дней наши путешественники, равно как и их пони, как следует отдохнули и набрались сил. Поизносившаяся одежда была заштопана, синяки зажили, настроение у всех поднялось, и надежда на успех предприятия окрепла. Эльфы наполнили их котомки провизией — довольно легкой, но достаточно питательной, чтобы путникам хватило сил на тяжелый переход через горы. А кроме того, им надавали кучу полезных советов. Так они и дожили в Доме Элронда до кануна Преполовения Лета и с рассветом следующего дня собрались продолжить путь на восток.
Элронд был большим знатоком рун. Взглянув на мечи из пещеры троллей, он сказал:
— Их ковали не тролли. Это мечи старинной работы, сделанные моими родичами, Высшими эльфами[38] Запада. Их выковали в Гондолине[39] для войны с гоблинами. Эти мечи, вероятно, стали добычей какого-нибудь дракона или гоблина, так как много веков назад именно драконы и гоблины разрушили Гондолин. Это очень знаменитые клинки, и у каждого есть свое имя. Твой, Торин, зовется Оркрист[40], что на языке Гондолина[41] означает «Сокрушитель Гоблинов». А тот, что у Гэндальфа, — Гламдринг, то есть «Молотящий Врагов». Некогда его носил король Гондолина. Берегите их!
— Интересно, как они попали к троллям? — подивился Торин, с любопытством разглядывая клинок.
— Трудно сказать наверняка, — покачал головой Элронд, — но легко догадаться, что ваши тролли ограбили каких-то других грабителей или, скажем, набрели на остатки сокровищ, припрятанных где-нибудь в горах Севера. Говорят, в заброшенных подземельях Мории до сих пор находят позабытые клады, зарытые там еще во времена войны гномов с гоблинами.
Торин глубоко задумался над словами Элронда.
— Я не посрамлю этого меча! — вдруг воскликнул он. — И да сокрушает онгоблинов ныне так же, как встарь!
— Боюсь, что этим ему и придется заняться, когда вы окажетесь в горах, — с улыбкой заметил Элронд. — А теперь покажите мне вашу карту.
Элронд взял карту и долго изучал ее, а затем покачал головой, так как не вполне одобрял замысел гномов и их наследственную любовь к золоту. Однако он ненавидел драконов, их жестокость и коварство. С болью в сердце вспоминал он развалины Дейла, его некогда звонкие колокола и опаленные огнем берега реки Бегучей. В вечернем небе ярко светил серебряный месяц. Элронд поднял карту и посмотрел ее на просвет.
— Что это? — воскликнул он. — Лунные буквы! Вот здесь, рядом с обычными рунами, гласящими: «Вход пяти локтей в высоту, трое пройдут плечом к плечу»!
— Какие такие лунные буквы? — захлопал глазами хоббит, ничего не понимая.
Я уже говорил, что Бильбо любил карты, а также всевозможные руны, буквицы и прочую каллиграфию. Правда, его собственные опыты оставляли желать лучшего.
— Лунные буквы, — пояснил Элронд, — это руническое письмо, видимое лишь в лунном свете. При этом подчас нужно, чтобы стояло то же время года и луна была в той же фазе, что и в тот день, когда эти руны были начертаны. Лунные буквы изобрели гномы — они чертили их серебряными перьями. Об этом ты можешь расспросить своих друзей. Похоже, эти руны были нанесены на карту именно в канун Преполовения Лета, при ясном месяце, и достаточно давно.
— Что же они гласят?! — не выдержали Гэндальф с Торином, несколько раздосадованные тем, что лунные буквы обнаружил Элронд, а не они сами, хотя, как выяснилось, они и не могли сделать этого раньше, да и смогли бы когда-нибудь — тоже еще неизвестно.
— «Встань у серого камня, когда застучит дрозд, — прочел Элронд, — и последние лучи заходящего солнца в День Дьюрина[42] укажут замочную скважину».
— Дьюрин! Великий Дьюрин! — воскликнул Торин. — Это праотец древнейшего гномьего рода Длиннобородов! И ваш покорный слуга — прямой потомок и наследник Дьюрина!
— А что это за День Дьюрина? — спросил Элронд.