Хоббит, или Туда и обратно

Он изо всех сил старался изобразить дружелюбие — до поры до времени, конечно. Просто ему надо было пообстоятельнее разобраться с этим мечом, а особенно с этим хоббитом: правда ли он тут один, и съедобный ли он, и стоит ли с ним возиться — к тому времени Голлум еще не успел проголодаться как следует. Ну, а кроме загадок, он ничего придумать не смог[51]. Загадывать загадки, а иногда и отгадывать, было единственной игрой, в которую ему доводилось играть когда-то с некими забавными созданиями, жившими, как и он, в норах; только было это очень давно, еще до того, как он потерял всех своих друзей, стал изгнанником и, оставшись один, заполз глубоко-глубоко под горы, в самую темень.

— Хорошо! — согласился Бильбо, решив не особенно перечить — до поры до времени, конечно, пока не разберется с этой тварью пообстоятельнее: одна ли она здесь, не слишком ли злобная, не голодна ли и не в союзе ли с гоблинами.

— Чур, ты первый! — выпалил хоббит, так как еще не успел придумать подходящую загадку. И Голлум прошипел:

Подош-шва ес-сть, а не с-сапог —
Под небеса вздымаяс-сь,
Вс-се поднимается она,
Ничуть не поднимаяс-сь.

— Это просто! — сразу сообразил Бильбо. — Гора, конечно!

— Прос-сто ему? Тогда пус-сть у нас будет состязание, с-сокровище мое! Ес-сли мы с-спросим, а оно не ответит, мы с-съедим его, да, да, сокровище мое! А ес-сли оно нас-с с-спросит, а мы не ответим, тогда мы сделаем то, о чем оно прос-сит. Мы покажем ему дорогу, да, да, сокровище мое, договорились?

— Договорились! — ответил Бильбо, не смея отказаться. Он лихорадочно вспоминал все известные ему загадки: теперь только они могли спасти его от зубов Голлума!

Тридцать белых жеребцов
На пригорке алом,
Закусивши удила,
Мчат галопом шалым.

Табунком они летят
И топочут вместе,
А присмотришься — стоят
Все на том же месте![52]

Ничего лучшего хоббиту придумать не удалось, все его мысли вертелись вокруг еды — ведь он сам теперь мог в нее превратиться! Загадка была, как вы понимаете, «с бородой», так что Голлум, разумеется, знал ответ не хуже вашего.

— С-старье! — просвистел Голлум. — Зубсы! Зубсы, сокровище мое! Но у нас их только ш-шес-сть! И Голлум задал вторую загадку:

Без крыльев летает,
Без пас-сти кусает, Б
ез пальцев он с-свищет
И по с-свету рыщет.

— Минуточку! — воскликнул Бильбо. Он все еще не мог отделаться от мысли, что его вот-вот съедят. На его счастье, что-то похожее он уже слышал раньше; хоббит напряг свою память и сразу же вспомнил: — Ветер! Конечно, ветер!

Бильбо был так доволен собой, что тут же сочинил новую загадку («Пусть помучается эта подземная каракатица!» — подумал он со злорадством):

Сокрушался как-то раз
Глаз на синем поле,
Увидав в низине глаз
На зеленом поле:
«Мы друзья, да вот беда —
Не спуститься мне туда!»

— С-с-с-с! — зашипел Голлум.

Он жил под землей безвылазно уже много, много лет и почти забыл о подобных вещах, то есть в буквальном смысле забыл обо всем на свете. Но когда Бильбо уже начал надеяться, что это чучело так и не догадается, о чём речь, Голлум вспомнил, как много, много веков назад жил со своей бабушкой в норе на берегу речки, и…

— С-с-с-с, с-сокровище мое! — прервал он наконец молчание. — С-солнце и подс-солнух! Вот ш-што!

Как бы ни были заурядны эти «наземные» загадки, Голлума они порядком утомили. Кроме того, они напомнили ему о тех далеких днях, когда он был еще не так одинок, не так подл и гадок, и тем самым испортили ему настроение, хуже того — пробудили в нем голод. На этот раз он придумал загадку потрудней и пострашней:

Не уловиш-шь это ухом,
Не отыщеш-шь это нюхом,
Не дотронеш-шься рукой —
Всякий он и никакой.

Залегает в звездных с-сферах
И хоронитс-ся в пещерах;
Он начало и конец —
С-смертного меча кузнец!

К несчастью для Голлума, Бильбо уже где-то слышал нечто в этом роде, а кроме того, за ответом не нужно было ходить далеко — он был повсюду.

— Мрак! — уверенно сказал хоббит, даже не наморщив лба и не почесав в затылке. И сразу же задал новую загадку:

Ларчик без ключа закрыт —
Слиток золота хранит.

Бильбо решил просто выиграть время для того, чтобы в следующий раз придумать по-настоящему трудную загадку. А эту он считал совсем простенькой, несмотря на то что несколько переиначил ее на свой лад. Однако, против всяких ожиданий, она привела Голлума в явное замешательство. Он шипел, пыхтел, бормотал себе что-то под нос — и все не мог догадаться.

Бильбо начал терять терпение.