Хоббит, или Туда и Обратно

Пришел Король не как беглец
Под Гору в каменный дворец!
Дракон сражен! Здесь испокон
Врага любого ждет конец!

Ведь если золота огнем
Охвачен благородный гном —
Как сталь крепка его рука
И ярость закипает в нем!

А если гном огнем горит,
Он ладит лук и меч вострит —
Пусть грянет бой, но враг любой
Вовек Ворот не отворит!

Когда-то молот не молчал
В глубоком мраке гулких зал,
Где жили мы в объятьях тьмы
И каждый золото ковал.

Плененным пламенем лучей
Луны и звезд иных ночей
Искрился сплав драконьих лав
На рукоятях у мечей!

Свободен трон, пуста Гора —
Сюда спешите, мастера!
Да будет скор поход ваш с гор —
Изгнанникам домой пора!

Мы братьев призываем так:
«В опасности родной очаг!
Спеши, народ! Король твой ждет,
Чтоб алчный был отброшен враг!»

Король вернулся во дворец
И взял наследственный венец!
Дракон сражен! Здесь испокон
Врага любого ждет конец!

Эта песня, видимо, очень понравилась Торину – во всяком случае, он заулыбался и даже развеселился. Он все прикидывал в уме расстояние от Железных Гор, высчитывая, сколько времени понадобится Даину, чтобы добраться до Одинокой Горы, – из расчета, что тот выступит сразу, как только получит известие от Торина. А вот Бильбо совсем расстроился: и песня, и разговоры гномов показались ему чересчур уж воинственными.

На следующее утро гномы и хоббит увидели, что через реку переправился отряд копьеносцев и двинулся через долину прямо к Горе. Над отрядом развевалось зеленое знамя короля эльфов и голубое знамя Озера. Отряд остановился у самых Ворот, под стеной.

Торин, как и в прошлый раз, громко крикнул:

– Кто вы такие? Зачем явились вы с оружием в руках к воротам Торина, сына Траина, Короля-Под-Горой?

На этот раз ему ответили. Вперед выступил рослый человек, темноволосый и угрюмый. Он крикнул:

– Приветствую тебя, Торин! Зачем ты заперся в своем логове, словно разбойник? Мы ведь еще не стали врагами. Мы рады видеть тебя живым и здоровым, хотя и не верили в это! Мы не ожидали встретить здесь хоть одно живое существо. Но раз уж мы встретились, нам есть о чем переговорить!

– Кто ты такой и о чем вести мне с тобой переговоры?

– Мое имя Бард, и да будет тебе известно, что дракон пал от моей руки! Это я устранил стража твоих сокровищ. Разве этого мало? Кроме того, я – прямой наследник Гириона, владыки Дейла, а среди доставшихся тебе сокровищ находится немало добра, награбленного Смаугом в Дейле и во дворце моих предков. Ты по-прежнему считаешь, что нам не о чем говорить? И это еще не все! В своей последней битве Смауг разрушил жилища людей Эсгарота, и я выступаю еще и от имени их Магистра. Я спрашиваю тебя: неужели в твоем сердце нет сострадания к бедам и несчастьям озерного народа? Озерные люди помогли тебе в трудную минуту, а в награду получили только горе и разрушения, хотя тут и не было злого умысла с твоей стороны.

Нет нужды говорить, что слова эти были столь же верны, сколь и благородны, хотя сказаны они были довольно-таки мрачно и не без гордости. Честно говоря, Бильбо полагал, что Торин немедленно признает правоту Барда. Разумеется, хоббит не ждал, что хоть одна живая душа вспомнит теперь о том, что это он, Бильбо, самолично выведал о слабом месте дракона, а ведь дело обстояло именно так, и не иначе! Но Бильбо явно недооценил власти золота, на котором дракон пролежал много веков*, – а недооценивать ее не следует никогда, особенно если речь идет о гномах. Последние несколько дней Торин почти не вылезал из сокровищницы, и страсть к золоту овладела им целиком. И хотя Торин искал главным образом Аркенстон, он не мог не заприметить попутно и многих других дивных украшений, с которыми была тесно связана память о трудах и печалях его древнего народа.