Хо

— Это всё благодаря структуре полуреального измерения, в котором мы оказались. В обыденной, полноценной реальности подобные вещи скрыты от наших глаз. Там они могут лишь ощущаться, да и то не каждым. А здесь, на «Эвридике», всё несколько иначе… Но не буду отвлекаться на пустопорожние объяснения. Лучше поведаю тебе о непосредственном процессе расслоения, и о том, чем этот самый процесс сопровождался. Я не уверен в стопроцентной точности своих выводов, но думаю, что они очень близки к истине. Ты обратила внимание на то, как мелькнул свет?

— Да, я это заметила. И ещё я слышала странный шорох.

— Молодец. Твоя внимательность тебя не подвела. Этот мимолётный момент, кажущийся на первый взгляд абсолютно не существенным, на самом же деле являлся свидетельством начала трагедии злополучного корабля. А ведь именно в этот момент, судно преодолело пограничную линию, отделявшую реальность от сумерек. Корабль прошёл сквозь фату, как нож сквозь занавеску. Звук, который ты услышала — это шуршание сумеречной фаты по обшивке, когда она обтекала «Эвридику» от носа до кормы, и сомкнулась позади неё. Ловушка сработала на манер рыбацкого садка. Рыба свободно попадает в него, но дальше путь для неё закрыт, и вернуться назад тоже, увы, невозможно. Сумеречный занавес сработал как фильтр-репликатор, расслаивающий судно, отделяющий одну его оболочку от другой. Физическая прошла насквозь, а энергетическая застряла в фате сумерек, словно в паутине. По инерции, двигаясь за своей материальной основой, «духовная» часть корабля лишь вдавливалась в фату, натягивая её на себя, словно рукав, пока, наконец, полностью в неё не облачилась. Когда этот процесс завершился, произошёл окончательный разрыв с физической материей. Но вот тут-то как раз, на мой взгляд, Хо и просчиталось. Эффект оказался непредсказуемым даже для него. Чтобы объяснение выглядело более наглядным, напомню тебе наш маленький опыт с протыкаемым шариком. Почему материальная основа шарика начала разрушаться? Потому, что её уже ничто не укрепляло. Лишившись драгоценной энергии, молекулярная структура стала ослабевать, образуя бесчисленное множество микроскопических дырочек по всей площади шара. Материя была уже не в состоянии удерживать запертый внутри неё воздух, и поэтому шар начал сдуваться на глазах. Но это — шар. Простейшая конструкция, не таящая в себе никаких сложных процессов. Ну, сдулся, ну превратился в бесформенный комочек. И всё. А теперь представь состояние целого корабля, сиюминутно лишившегося энергетической основы. Его оболочки, потеряв взаимодействие друг с другом, сразу отреагировали на такой перепад. Эта реакция выражалась у них по-разному. Например, на материальной оболочке корабля внезапно сгорела электропроводка. В результате возник пожар в одном из помещений. Радио вышло из строя. Когда корабль погрузился в темноту, и откуда-то повалил дым, началась паника. Экипаж с трудом унял волнующихся пассажиров, и организовал спешную эвакуацию. На воду спустили шлюпки, и несколько часов, пассажирам пришлось просидеть в них, пока на судне не были локализованы очаги возгорания, оказавшиеся не столь тяжёлыми, как предполагалось. Судну ничто не угрожало, поэтому пассажиров вернули на борт. Спустя какое-то время, техники восстановили часть электроснабжения, и наладили радиосвязь. «Эвридика» успешно добралась до порта…

— А я слышала, что через несколько дней после своего возвращения, она разрушилась до основания.

— Не удивительно. Это же тебе не воздушный шарик. Запас прочности-то совершенно другой.

— И все, кто были на борту, в последствии, умерли.

— Не все. Остался единственный живой очевидец тех событий, который каким-то чудом избежал расслоения, и остался внутри сумеречной ловушки. Я не знаю, почему это случилось именно со мной, но уже через пару дней мне пришлось серьёзно позавидовать попавшим под расслоение.

— Расскажи мне, как всё было.