Хо

— Я должна попытаться вытащить Серёжку из сумеречного плена. Для этого я должна сама погрузиться в транс, чтобы проникнуть в параллельную вселенную, в которой заперт его разум. Мне придётся добровольно пойти на этот риск, чтобы отыскать заблудившееся сознание Сергея, и помочь ему выбраться обратно — в реальность, для воссоединения с материальной оболочкой. Понимаешь? Да я сама бы во всё это не верила, если бы… В общем, я не прошу тебя верить мне, я только хочу, чтобы ты помог мне вовремя выйти из транса.

— Каким образом я должен это сделать?

— Сейчас я приму снотворное, и засну. Ровно в одиннадцать ты меня разбудишь. Это всё, что я прошу. Ты поможешь мне?

Гена поглядел на свои часы.

— В одиннадцать? Ну это ещё куда ни шло. А ты успеешь сделать всё, что задумала?

— Я постараюсь. Но ты непременно должен разбудить меня в указанное время. Иначе быть беде.

— «Чем дальше в лес — тем больше дров». Не знаю, кто из нас двоих сошёл с ума, но я действительно не вижу никаких альтернатив, и согласен даже на проведение шаманского ритуала, лишь бы помочь Серёге.

— Я рада, что ты согласен. Теперь слушай внимательно. Я расскажу, как нужно меня будить.

Ольга изложила вконец озадаченному капитану правила, установленные Лишей. Тупо выслушав их, Осипов произнёс:

— А что, все эти сложности тоже необходимы?

— Да.

— Вот, дурдом.

— Ты обещаешь мне, что сделаешь всё именно так?!

— Да обещаю, обещаю! Смотри, сама что-нибудь не натвори со своими мистическими экспериментами. А то станешь как они, — Гена кивнул в сторону Сергея.

— У нас мало времени. Мне пора пить снотворное, — Ольга вынула «Иллюзиум».

— Это точно снотворное, а не отрава какая-нибудь?

— Не говори глупости. Я не собираюсь травиться. Но если ты не сделаешь всё, как я тебе сказала, то будь уверен — этот разговор станет для нас последним. Ну, до встречи!

Проглотив таблетку, Ольга легла на кровать, и закрыла глаза.

— Боже, да что же это происходит-то? — прошептал Геннадий. — Зачем я во всём этом участвую? За что мне такие испытания? О-ох, грехи мои тяжкие…

Дорога в ад берёт своё начало от материнской утробы. Она вымощена людскими пороками, а на обочинах её кустится чертополох ненависти, нетерпимости и жестокости, взрощенный лёгкой человеческой рукой, в мире, в котором одно разумное существо подавляет другое, где жизнь, свободу и любовь меняют на грязную бумагу, где прогресс куётся ради войны. Ад не был создан Богом. Ад воздвигли люди, чтобы жить в нём.

Первым ощущением Ольги, очнувшейся от переходного помутнения сознания, была острая нехватка воздуха. Что-то душило её, перекрывая дыхательные пути. Окончательно придя в себя, она обнаружила, что лежит, уткнувшись лицом в подушку. Приподняв голову, девушка сделала глубокий глоток воздуха, после чего как следует отдышалась, насытив лёгкие кислородом. Получив кислородную дозаправку, мозг заработал активнее, и это позволило Ольге быстро сбросить оцепенение минувшего полусна.

Где-то гулко тикали часы и журчала вода. Койка определённо была корабельной, хотя, по всем ощущениям, она находилась уже не в каюте. Было светло и просторно. Оглядеться по сторонам Оля решилась не сразу. Тихонько подтянувшись к краю койки, она осторожно выглянула за него, и увидела внизу воду. По ровной глади плавала листва и мелкие веточки. Откуда-то сверху падали редкие капли, вызывая короткие всплески и расходящиеся круги. В толще воды, под самой кромкой поверхности, плавали неторопливые рыбки.

Глядя на своё мутное, шатающееся отражение, Ольга осторожно спустила руку с кровати, и дотронулась указательным пальцем до воды.

Внимание! Критический уровень репликации! Внимание! Критический уровень репликации!

Девушка вздрогнула, нарушив идеальную гладь водяного зеркала. Странное предупреждение, прозвучав в её голове бесстрастным голосом дежурного робота, откликнулось затихающим эхом где-то в глубине сознания, и пропало, оставив после себя лишь недоумение.

— Ч-что? — прошептала Ольга. — Что это значит?

Она подняла руку от воды, и обнаружила, что вода тянется вслед за её пальцем, точно клей.

— Да что за…