Хлопок одной ладонью. Том 1. Игра на железной флейте без дырочек [OCR]

Сильвия предпочла своего мнения не высказывать. Ей происходящее было просто безразлично. Какая, в самом деле, разница, восстановит Лихарев в России монархию или нет, натравит Ибрагима на Запад или сам попадет под его влияние? Если бы она по-прежнему возглавляла резидентуру, тогда другое дело, она бы непременно пресекла несанкционированную авантюру агента, столь бесцеремонно искажающую Генеральный проект. Но для этого мира подобного проекта не существовало, то, чем занималась она и ее товарищи, не тянуло даже на приличный конспект. И значит, последствия любого действия Лихарева станут ясны лишь в неопределенном будущем. — Хорошо, продолжаем наблюдать…

Лихарев явился в назначенное место секунда в секунду. Мощных сил поддержки, которыми он стращал Катранджи, у него, естественно, не было, но трое подготовленных и воспитанных им ребят под видом праздношатающихся туристов держались неподалеку, еще двое ловили рыбу с кормы неприметного катера, который, однако, вдвое превосходил яхту олигарха по скорости, а несколько противотанковых ракет с усовершенствованными Маштаковым головками наведения могли, на крайний случай, гарантированно пустить ее на дно. Где-нибудь в пустынном квадрате моря.

Но это, само собой, уже на крайний случай. Катранджи был вполне цивилизованным человеком, окончил два университета, причем один из них — Петроградский, свободно говорил на четырех европейских языках, не считая восточных, а если вел свои дела по преимуществу за пределами «свободного мира», то так ему было удобнее всего лишь. И он действительно славился среди партнеров щепетильной честностью. Но только среди тех, кто не пал жертвой собственной жадности или необязательности.

Генератор Лихарев имел при себе в довольно тяжелом даже на вид чемоданчике из профилированного алюминия, а источник питания предоставил Катранджи. Судовой инженер приволок на площадку прогулочного мостика два аккумулятора автомобильного типа, и Валентин сам подключил их к нужным клеммам. Тут тоже были свои страховочные хитрости. Например, намеренно перепутаны все указательные символы. Где значилось «220–250 V» на самом деле требовалось 12, и при «правильном» включении схема сгорала в пыль. И тому подобное.

— Начнем, пожалуй, — произнес Лихарев хрестоматийную фразу и, получив согласие хозяина яхты, запустил генератор. Можно было бы предварительно стрельнуть и шампанской пробкой, исторический, что ни говори, момент, ну уж ладно. Потом отметим.

Эффект демонстрации произвел на магната неизгладимое впечатление.

Ну, вы себе представьте сами. Только что вокруг вас кипела жизнь, на яхтах всех мыслимых типов, рядами пришвартованных к пирсам, шевелились люди, по акватории перемещались всевозможные плавсредства, текла по набережной разноцветная праздная толпа, машины где-то сигналили, чайки садились на воду, обещая хорошую погоду, — и сразу ничего! Набережная на месте, дома и крепостные стены с башнями — тоже, и яхты и все остальное, а живого — нет, как и не было никогда.

Лихарев предупредил клиента, что данный вариант генератора — демонстрационный, через два часа отключится сам по себе.

— Помните, как в сказке про путешествие Нильса с дикими гусями? Опоздаете, и заколдованный город Винета уйдет на дно вместе с вами.

Но Ибрагиму и часа хватило. Валетта — город небольшой, и убедиться, что он совершенно пуст, труда не составило.

— Это похоже на ту самую нейтронную бомбу, про которую давно уже рассуждают ученые, — пытаясь выглядеть спокойным и эрудированным, сказал Катранджи.

А Валентину смешно было смотреть на его пробитую нервным потом рубашку и вздрагивающие руки, которыми он наливал вино из глазированного кувшина в уличной лавке.

— Нейтронное излучение подразумевает уничтожение всего живого при сохранении материальных объектов небиологического происхождения, но трупы-то там все равно должны оставаться, потом скелеты, и все это на века. А здесь — чисто. Вы согласны?

— Хотел бы я посмотреть на того, кто не согласился, — ответил Катранджи, сердито сопя и почесывая потную волосатую грудь под расстегнутой гавайкой. — Пойдемте на яхту, мне здесь не по себе. Понаблюдаем с мостика, что дальше будет.

Офицеры, матросы и лакеи Ибрагима тоже были изумлены и напуганы, но не в той степени, чтобы демонстрировать свои чувства хозяину. Его они остерегались гораздо больше. И вели себя согласно раз и навсегда затверженным правилам и инструкциям.

Катранджи хлопнул в ладоши, как подобает бею или султану, сигнал был принят и понят, стол накрыт без помощи скатерти-самобранки, но в том же темпе и с таким же изобилием. На левом, обращенном к городу крыле мостика.

— Давайте выпьем водки, дорогой друг, — предложил Ибрагим. — В студенческие годы в Питере мы пили только водку… За наш успех.

До этого они говорили по-английски, Путятин якобы не знал о такой детали биографии турка и сейчас высказал искреннее недоумение, когда он перешел на чистейший русский.