Хирургический удар

Кросс взобрался на столик для учета покупок и, стоя на ящиках со свиными отбивными, посмотрел по сторонам. “Его” нигде не было. Кросс спрыгнул со стола, все еще держа в руке бутылку, и пошел влево к качающейся двери, которая вела в комнату мясника.

Кросс пинком открыл дверь внутрь, и она зафиксировалась в таком положении.

“Тебе придется изрядно потрудиться, чтобы убить меня, убийца старухи. Потому что я собираюсь убить тебя”, — Кросс медленно вошел в комнату. Но оказалось, что это еще не все. Здесь не было мяса. Было либо слишком поздно, либо слишком рано. На длинном столе у задней стены, возле двери в холодильник, лежали ножи для разделки мяса, а среди них выделялся огромных размеров китайский тесак. Эйб выбросил бутылку, взял тесак, открыв дверь холодильника свободной рукой. Она открывалась наружу.

— Я иду за тобой, — сказал мягко Кросс. На него хлынул поток холодного воздуха. Он сделал шаг вперед и выдохнул облако пара. А может, это был дым сигареты? Он вспомнил, что до этого курил, и в уголке рта ощутил сигарету. Он сплюнул ее на замерзший пол.

На крюках висели туши, готовые к разделке.

Кросс пошел дальше.

Холодильник в длину был больше, чем в ширину, и мясо, висевшее по обе стороны, составляло такой узкий проход, что Кросс задевал туши плечами.

Эйб почувствовал это прежде, чем увидел. А может у него слишком замедлилась реакция, думал он как бы со стороны. Животное, перерезавшее горло пожилой негритянки, приблизилось к нему с мясным крюком в одной руке и своим ножом — в другой. Кросс увернулся вправо и толкнул в того половину говяжьей туши, а когда подонок стал падать навзничь, Кросс сделал на правой ноге полуразворот и, выбросив левую ногу вперед и вверх, дважды ударил грабителя в пах. Мясной крюк и нож выпали из его рук.

Кросс стоял над ним, а тот умолял: “Послушай, парень. Это было случайно. Я нечаянно убил ту черномазую”.

Эйб усмехнулся. “Обращение к расовым оскорблениям демонстрирует бедность словарного запаса”, — и на грудь подонка обрушился удар ногой. Кросс сдернул с него лыжную маску и схватил его за потные и жирные волосы, а вторая рука с китайским тесаком поднялась над тем местом, где шея соединяется с плечом и где быстро наступает смерть. Но оказалось, на самом деле не так быстро. Раздалось что-то наподобие крика, так и не прозвучавшего в полную силу. Кросс бросил тесак и вышел из холодильника, вытерев руки от крови о чистый передник мясника, висевший снаружи у двери холодильника. Затем он захлопнул дверь, чтобы мясо не испортилось. Он вышел из комнаты для разделки мяса и обогнул кассовый аппарат.

Напротив кассы мясного отдела находилась небольшая секция кондитерских изделий. Кросс взял упаковку шоколада и медленно раскрыл ее...

Он и сероглазый боролись под водой так долго, что, казалось, легкие Кросса лопнут. Все это время из пореза над верхней губой текла кровь. Его правая нога не хотела двигаться, а его лицо, превратившееся в одну сплошную рану, разъедала соленая вода.

Сероглазый опять попытался нанести удар ножом, но Эйб поймал его руку и обеими руками вывернул пальцы. Теперь нож был у него. Он устремился на поверхность, а сероглазый, уцепившись за Кросса, попытался увлечь его вниз. Голова Кросса показалась над водой и, сделав судорожный вдох, он поднял руку с ножом. Вслед за ним над поверхностью воды показался сероглазый. Кросс ударил его ножом, и лезвие глубоко вошло в шею у правого плеча...

Теперь полицейские сирены звучали очень громко. И только сейчас Кросс почувствовал, как он пьян. Прошел гнев. Он сел, прислонившись спиной к кассе мясного отдела, и съел одну шоколадку. Полицейские, крадучись, направлялись по проходу в его сторону. Их темные формы были аккуратно выглажены, в руках — револьверы. У одного из них была даже винтовка.

— Замри, подонок! — прозвучавший голос, казалось, принадлежал двенадцатилетнему мальчишке, а не взрослому мужчине. Кросс только начал, есть вторую шоколадку.

Глава 1

— Мы сделали анализ крови этого парня. Вот. Видишь, чего он набрался. Это не наркотики. Просто он напился. В крови у Кросса оказалось столько алкоголя, что хватило бы отправить под стол весь парад в День Святого Патрика.

Вэндел Либрай посмотрел на компьютерную распечатку, которую держал в руках, а затем — на коричневое лицо доктора Хэйла:

— Док, хотите знать, кто такой этот парень Кросс?

— Сбежавший психопат? Но та сумма денег, которая была при нем, похожа на какую-то военную пенсию.

— Вы правильно поняли, — ответил Либрай и, убрав ноги со своего стола, встал и подошел к окну. Было темно, и в грязном окне он увидел отражение своего лица. Его светлые волосы с годами стали реже, а лицо полнее. — Абрахам Келсоу Кросс. Он был лейтенантом военно-морского флота США. Тут говорится о каком-то подразделении особого назначения.

— Типа СЕАЛ?

— Я думаю, да. Родился в 1952 году.

— Господи, а выглядит, как будто ему за сорок, — сказал Хэйл, присаживаясь на угол стола.

— Он был заложником. Самолет захватили. Кажется, тот, который посадили в Ливии пять или шесть лет назад.