Хеопс и Нефертити

Вдобавок Хеопс тоже стал меняться. Может быть, весна подействовала на старого слона, но в Хеопсе зазвучали дремавшие ллирические струны. Стоило посмотреть, как он, выбрав из подарков зрителей лучшую булку, подносил ее Нефертити. Толпа была в восторге. Однажды Хеопсу кинули букет цветов, и слон галантно протянул его слонихе. Мне показалось, что он расшаркивался при этом задней ногой. Слава Богу, у Нефертити не хватило ума проглотить этот букет, а нанизать его себе на бивень.

"Он говорит о слонятах, буквально бредит слонятами... - стала все чаще докладывать Нефертити. - Я не понимаю - зачем? И все время гладит меня хоботом. Спасу нет!"

Хеопс не только гладил Нефертити, но и сплетал хоботы вместе в тугой узел и долго стоял так, будто окаменев. Терпение слонихи истощалось.

Развязка наступила внезапно.

Однажды утром на очередном сеансе связи Нефертити передала следующий текст: "Требую немедленного освобождения из зоопарка. На размышление даю полчаса. В случае отказа самовыключаюсь".

"Что стряслось?" - передали мы.

Она повторила то же самое, слово в слово.

Мы помчались к Карлу. Он тут же вызвал операторов видеозаписи. Как назло, в эту ночь съемки не велись - телекамера была на профилактике. Что там у них произошло с Хеопсом поди - догадайся!

- Надо вести ее в КБ, - сказал Карл. - Если она дернет себя за хвост, контакт будет сорван.

Мы сообщили слонихе, что принимаем ее условия Через два часа она снова была в КБ на первом этаже - там, где ее собирали.

Попытка поговорить с нею по душам никакого успеха не имела. Нефертити мрачно сказала: "Оставьте меня в покое", - и выключила себя.

- Пускай отдохнет. Нагрузка на ее психику была слишком велика, - сказал Карл.

Мы закрыли помещение на ключ и удалились, чтобы обсудить положение. Обсуждение было долгим и бесплодным. В конце концов ограничились выводом: "Поживем - увидим".

Папазян тоже был на совещании. На наши вопросы - как это все можно объяснить биологически? - он лишь загадочно ухмылялся.

Побег

В тот день я пришел домой раньше обычного. Покормил Пуританина и маму, принял ванну и неожиданно для себя оказался втянутым в диспут о поступке Нефертити. Диспут проходил на нашей коммунальной кухне. Иван Петрович варил кофе, Лидия в халатике что-то жжарила на сковородке, а я давал показания им и маме.

Общественность уже знала о возвращении Нефертити. Слониху провезли по улицам средь бела дня. В спешке даже забыли про брезент. Естественно, что слухи распространились сразу.

Я коротко изложил факты. Интерпретация соседей была различной.

- Прекрасно ее понимаю, - сказала Лидия. - Старый слон. Грязный слоновник. Ни поговорить, ни почитать... Я удивляюсь, как она выдержала там целую зиму.

- А каково ему? - вздохнул Грач.

- Перетопчется, - заметила Лидия.

- Да, молодежь теперь ищет, что поинтересней. Чувства их не волнуют, - сказала мама.

- При чем здесь молодежь? Речь, кажется, идет о слонах, - сказала Лидия и вышла со сковородкой.

- Значит, она снова поступила к вам на баланс... - задумчиво сказал бухгалтер.

Я сказал, что плохо понимаю насчет баланса. Разве дело в балансе?

- Кормить ее надо, ухаживать. Это стоит денег.

- В общем, сын, ваша затея провалилась, - резюмировала мама. - Смотрите, чтобы так не произошло с кошечкой. Ее надо научить приносить котят.

- Легко сказать! Это сложнейшая техническая проблема, - сказал я.

- Ну уж! - засмеялась мама.

Я заснул поздно. Ночью меня разбудили звонки в дверь. Звонили два раза - значит, к нам Я быстро оделся и вышел в прихожую обеспокоенный. Ночные звонки тревожат.

Из своей комнаты выглянула испуганная Лидия.

На всякий случай я посмотерл в дверной глазок. Там была сплошная темень. Я приоткрыл дверь и выглянул. На широкой лестничной площадке возвышалось нечто бесформенное и грандиозное - почти до потолка. Я раскрыл дверь пошире и увидел слона. Это был Хеопс.

Он угрюмо стоял перед дверью, ожидая, когда я его впущу. Пауза длилась несколько секунд. Я отступил назад и сказал:

- Прошу...

Хеопс, осторожно ступая, вдвинулся в прихожую и заполнил ее всю. Лидия, продолжавшая выглядывать из двери, сделала круглые глаза.

- Ох! Да куда же это... - охнула она.

Я махнул на нее рукой и открыл дверь своей комнаты. Жестом я пригласил Хеопса туда. Он вошел. Я успел подумать, что это счастье - жить в старом доме с высокими потолками и двустворчатыми дверями. В нынешних квартирах трудно принимать слонов.

Я тоже вошел в комнату. Хеопс стоял посредине, свесив хобот. Его глаза тревожно смотрели на меня.

- И что же будем делать? - спросил я.

Хеопс, естественно, ничего не ответил. Я посмотрел на часы. Была половина четвертого. Внезапно из-под тахты выпрыгнул Пуританин и черной молнией взвился на шкаф. В его глазах сверкали искры ужаса.

- Ладно, Хеопс, не бери в голову, - сказал я. - Утром разберемся.

Заснуть, конечно, не удалось. В темной комнате тяжело вздыхало тело Хеопса. Я поворочался на тахте, то закрывал, то открывал глаза. Потом встал и принес Хеопсу яблоко. Моей руки коснулся теплый и мягкий кончик хобота. Яблоко исчезло с ладони.