Читаем Хеллфайр полностью

Полуактивное лазерное наведение было нашим предпочтительным вариантом по очевидным причинам. Каждое применяемое наше оружие, должно было соответствовать правилам открытия огня и я не мог себе представить, что бы наше правительство когда-либо позволит мне стрелять по цели без прямой видимости.

Будь то "выстрелил и забыл" или лазерное наведение, все "Хеллфайры" несли тандемную боеголовку для преодоления вражеской брони. Первая, "предшествующая" боеголовка подрывалась за микросекунды до основного заряда; в результате "динамическая защита" - слой кирпичей взрывчатки. предназначенный для подрыва и разрушения любого наступательного вооружения до того, как оно сможет пробить корпус - и внешние экраны будут снесены, давая путь для всеобъемлющей ярости основного заряда "Хеллфайр": огромной боеголовке, способной взорвать любой основной танк в крошечные кусочки.

Если вы запускаете ракету с полуактивным лазерным наведением без использования лазера, то она просто летит вдаль, ища отраженный лазерный луч, пока не выйдет на предел дальности и не упадет с небес. Когда лазер "Апача" наведен на цель и его отраженный свет может быть засечен головкой наведения ракеты, она становится точным инструментом. Есть два варианта, как можно запустить ракету с полуактивным лазерным наведением: в режиме захвата цели до пуска ракеты (LOBL, произносится как "lobel)) и в режиме захвата цели после запуска ракеты (LOAL, произносится как "low-al").

В режиме LOBL, ракета была запрограммирована на поиск правильно кодированного отраженного от цели лазерного луча, пока она все еще находилась на пусковой направляющей. В тот момент, когда экипаж получал подтверждение, что головка наведения захватила цель - независимо от того, была ли она подсвечена собственным лазером, другим "Апачем" или наводчиком с земли - оператор-наводчик запускал "Хеллфайр" и он безошибочно будет лететь до точки удара.

Режим LOBL требовал, что бы наводчик находился в прямой видимости цели. Все это было очень хорошо, если бы цель была относительно неопытной и не отстреливалась от нас. С другой стороны, если цель была хорошо защищена, мы могли увеличить дистанцию; дальность действия ракеты была 8000 метров и она мчалась к цели со скоростью всего лишь тысячу миль в час.

Режим LOAL без прямой видимости позволял пилоту запустить ракету из укрытия, по наведению от стороннего источника, например, от команды спецназа, обозначившую цель своим лазером; коварный способ поразить противника без предупреждения о присутствии тайных сил. В этом режиме ракета могла быть выпущена в режиме LOAL Low, так, что бы она следовала рельефу местности под низким облачным покровом или в режиме LOAL High, который позволял стрелять, в том числе, через горы.

Если вы предполагали, что цель имеет возможность обнаружения засветки лазером, вы могли использовать режим LOAL с прямой видимостью. Что бы сохранить элемент неожиданности, вы запускаете ракету, ждете до последнего, а затем подсвечиваете цель лазером на несколько коротких секунд перед ударом, что бы "Хеллфайр" захватил ее в своей конечной фазе полета.

Мы могли также запустить несколько "Хеллфайров", один за другим, и просто перемещать перекрестье прицела от одной цели к другой.

В любом случае, когда головка наведения ракеты обнаруживала отраженный лазерный луч с правильной кодировкой, она направляла ракету так, высоко, как только было возможно, прежде чем ударить по цели со всей кинетической энергией, которую она могла получить в пикировании и взорваться с давлением силой пять миллионов футов на квадратный дюйм. Даже в плохую погоду - когда пятно лазера могло быть потеряно в облачности - ее автопилот направит ее полет туда, куда был направлен лазер перед ударом. Она была разрушительной и хирургически точной, что делало ее идеальной для современной войны - войны, когда многие гражданские, как и враги, будут находиться у цели.

"Апач" был способен нести шестнадцать "Хеллфайров" в любой комбинации с использованием наведения по радару или с полуактивным лазерным наведением, хотя, скорее всего, он будет нести комбинацию систем с ЛПН и НАР. Типичная загрузка будет из восьми "Хеллфайров", по четыре на каждой пусковой и тридцать восемь ракет - смешанная загрузка из MPSM, HEISAP и "Флетчетт" - по девятнадцать в каждом контейнере.

В тот момент, когда я выберу "М" на рукояти циклического шага или рукояти ОПН, активировался "Хеллфайр", "страница самонаводящихся ракет" появлялась на многоцелевом дисплее над моим левым коленом, давая мне графическое отображение их статуса. Индикатор "R" показывал готовность самонаводящихся ракет в режиме LOAL; "Т" показывал отслеживание лазерного пятна в режиме LOBL. Та же информация отображалась в монокле.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии