Хэдон из Древнего Опара

— Кузен! Я должен получить от тебя клятву Кхо и Сисискен в том, что с этого момента ты будешь подчиняться мне так беспрекословно, будто ты самый последний из всех моих людей. Отряд — это военная организация, и никто не может идти вместе с нами, кто не признает во мне старшего. Или даешь слово, или тебя ждет смерть! Я не позволю тебе уйти, поскольку я знаю, какой ты мстительный! Ты отомстишь позже!

Лицо Квазина стало еще более красным, он уставился таким взглядом, будто не верил своим ушам. Гигант попытался встать на ноги, но Хэдон поднял свой меч еще выше, и Квазин вновь опустился.

— Ты снесешь мне голову?

— Этот меч способен отрубить шею льва, — произнес Хэдон. — Как ни толста твоя шея, у льва она все же толще.

— Это несправедливо! — вскричал Квазин. — Ты видишь, как я изнурен! Мои мускулы трясутся будто желе, от усталости я медленно двигаюсь! В другой раз я собью тебя с ног своей дубиной и голыми руками сломаю тебе спину!

— Другого раза не будет, — отрезал Хэдон. — Или ты сейчас даешь клятву Кхо и Сисискен или замолчишь навеки.

— Моя душа станет всюду преследовать тебя и доставит тебя вниз, в царство Сисискен, — тянул Квазин.

— Я предусмотрел такую возможность. Немедленно! Каркен страстно желает Квазина.

— Что? — переспросил Квазин.

— Каркен, меч моего отца.

Неожиданно Квазин завалился на спину и засмеялся. Смех был слабый, поскольку гигант сильно утомился. Но Квазин, без сомнения, понимал, что с ним не шутят, и желал сам посмеяться над собой. Хэдон поглядывал на него с осторожностью, поскольку Квазин мог попытаться воспользоваться своим выгодным положением. Гигант сел прямо, словно показывая тем самым, что принял решение:

— Ты единственный человек из тех, кто выступил против меня и остался в живых. Можешь хвастаться этим. Ты не поступил бы так, если бы не был хитер, как лиса, и не знал, что я слишком устал, чтобы поднять свою дубину. Очень хорошо, я клянусь Самой могущественной Кхо, что я буду повиноваться тебе, Хэдон, до самой смерти или до тех пор, пока мы не вернемся в цивилизованный мир. После того моя клятва недействительна.

— Ты слышал, что он сказал? — обратился Хэдон к Тадоку.

11.

Хэдон опустил меч и удалился. Минутой позже он оглянулся. Квазин все еще сидел и вытирая теперь о траву дубину.

Хэдон отдал распоряжение команде наполнить фляги и бурдюки водой из водоема, а затем искупаться. Он почистил меч и осмотрел раненых, среди которых были трое дикарей.

Этим вечером похоронили мертвых и, перерезав глотки двоим раненым дикарям, залили кровь в кожаный шлем, чтобы души погибших могли напиться. Утром скончался один раненый солдат, его похоронили, и над могилой принесли в жертву живого дикаря. Таким образом, оставалось еще двое раненых, которые могли передвигаться, и трое, на чье выздоровление, если таковое и произойдет, уйдут недели. Один из них был клемкаба, и сержант из того же рода любезно освободил его от страданий после того, как тот получил от него прощение за кровопролитие. Еще двоих раненых людей поместили на носилки из палок, и экспедиция продолжила свой путь.

Проходили дни, оставляя после себя в душах путников растущее ощущение своей никчемности, изолированности и бессмысленности. Горы справа, саванна слева — картина оставалась неизменной. Перед участниками экспедиции в ослепительно сияющем солнце постоянно купались горы, деревья и трава цвета шкуры льва, когда же они смыкали веки перед сном, вся эта картина продолжала стоять перед глазами. Вновь и вновь Хэдон возвращался к мыслям о том, что же они будут делать, когда доберутся до берегов Звенящего Моря. Куда направиться, на восток или запад, может быть, повернуть к югу? Где именно в столь обширных пространствах могут находиться те трое, которых они разыскивают? Ему настолько мало известно, что он вполне мог пройти мимо их скелетов и никогда уже не встретиться с разыскиваемыми. Они могут скрываться в траве, за кустарником, в лощине. Возможно, они живы и находятся всего лишь в нескольких милях отсюда, или лежат за какими-нибудь кустами и боятся обнаружить себя.

Как-то ночью умер один из раненых. По мнению доктора, причина смерти не ясна. Он уже достаточно окреп и мог самостоятельно ходить и накануне даже шутил перед ночлегом. А наутро был мертв.