Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II

Внезапно огромный барьер, закрывавший гору Хуан, загудел так, что уши заложило. Цзян Си переменился в лице и сурово прикрикнул:

— Кто-нибудь, займите место Ли Усиня, иначе сегодня мы все тут погибнем!

Сюэ Чжэнъюн просто повернул голову и позвал:

— Юйхэн! Скорее иди сюда! Помоги нам!

Чу Ваньнина не нужно было просить дважды, ведь лучшим его навыком было именно искусство работы с магическими барьерами. Звук, что они слышали, был криком злого духа феникса, а значит они все же смогли пробиться до внутреннего слоя проклятья и очень скоро смогут прорваться сквозь барьер. Однако, если сейчас они не справятся, второй попытки у них не будет, ведь отдача от этого проклятия может перевернуть горы и высушить реки. По разрушительности оно может превзойти даже поглотившее орден Жуфэн Пламя Бедствия, вот только убежать от него будет куда труднее.

Вспоров барьер острым, как меч, взглядом, Чу Ваньнин одним прыжком переместился к нему и, взмахнув рукавами, нанес удар по бреши, образовавшейся после падения Ли Усиня.

Стоило Чу Ваньнину подключиться к барьеру, как он в потрясении повернул голову и изумленно воззрился на стоящего рядом Хуан Сяоюэ:

— …

Он видел, что лицо Хуан Сяоюэ раскраснелось и покрылось испариной, тело дрожит. Со стороны казалось, что он прикладывает нечеловеческие усилия для прорыва барьера, и, очевидно, прочие главы даже не сомневались в том, что так оно и есть.

Хотя Хуан Сяоюэ мог одурачить других, но обмануть такого признанного мастера магических барьеров, как Чу Ваньнин, ему было не под силу.

Перехватив бремя Ли Усиня, Чу Ваньнин тут же почувствовал в этом месте излишне сконцентрированный напор убийственной магии, словно Ли Усинь с самого начала в одиночку боролся с потоком темной энергии, который должны были сдерживать двое. При создании заклинателями атакующей формации, удар должен распределиться более-менее равномерно между всеми включенными в нее. Подобная концентрация разрушительной энергии в одной точке довольно редкое явление, возникающее только в одном случае — тот, кто стоял рядом, вообще не прикладывал никаких сил...

На самом деле, Хуан Сяоюэ все это время только притворялся!

Чу Ваньнин пришел в ярость. Нахмурив свои черные брови, он окинул этого лицемера холодным взглядом и строго прикрикнул:

— Ты… как ты смеешь! Думаешь, это детская забава?!

— Ч… что?.. — Хуан Сяоюэ тяжело дышал, и голос его звучал не громче, чем писк комара. Казалось, еще немного — и его хватит сердечный приступ. Те главы, у которых еще остались силы, услышав шум, с трудом повернули головы.

— О чем вы, образцовый наставник… какие еще забавы?..

— Сам знаешь, какие! Почему бы тебе просто не убраться отсюда?!

Не отрываясь от барьера, Сюэ Чжэнъюн крикнул:

— Юйхэн, что ты набросился на даоса Хуана? По-твоему, сейчас время выяснять отношения? Если у тебя есть к нему вопросы, давай сначала пробьем барьер, а потом вы снова поговорите!

Взгляд Хуан Сяоюэ заметался и замер, споткнувшись об острый, как лезвие меча, взгляд Чу Ваньнина. Сердце его похолодело от страха.

С самого начала у него не было духовной силы, необходимой для участия в формации, созданной для открытия барьера горы Хуан, но ради сохранения лица он все равно вызвался помочь. Ему просто хотелось, чтобы впоследствии все в Верхнем Царстве знали, что Палата Цзяндун все так же сильна, а Хуан Сяоюэ все еще великий мастер.

Кто мог подумать, что такой рохля, как Ли Усинь, в одиночку примет на себя демоническую энергию, которой должны были противостоять они вдвоем, и пораженный проклятием так трагически скончается на глазах у всех. И, казалось бы, умер и умер, бог с ним, но нет же в итоге на его место встал Чу Ваньнин…

Этого образцового наставника Чу следовало бы изрубить на тысячу кусков!

Хуан Сяоюэ больше не нужно было ничего изображать, потому что его жирное лицо на самом деле от страха покрылось холодным потом.

Он напряженно думал: что же ему теперь делать?

Навредить себе — вот ключ к решению проблемы. Хуан Сяоюэ прикусил язык, чтобы кровь, смешавшись со слюной, выступила в уголках его губ.

— Образцовый наставник… на самом деле, вы неправильно поняли этого старика… после того как Ли Усинь упал, я правда не мог… не мог больше… больше…

Он демонстративно сильно закашлялся так, чтобы кровавые брызги разлетелись в разные стороны.

— Этот старик действительно не мог больше терпеть…

Но разве мог он обмануть Чу Ваньнина?

Духовно Ли Усинь был сильнее Хуан Сяоюэ, так что, если бы они оба старались изо всех сил, разве мог Ли Усинь упасть первым?

Он яростно взмахнул рукой и, используя призванную Тяньвэнь, отбросил Хуан Сяоюэ на три метра в сторону от барьера.

— Убирайся!

— Ой!

Перепуганные ученики Палаты Цзяндун плотным кольцом окружили своего старшего.

Многие из тех, кто стал свидетелем этой сцены, гневно уставились на Чу Ваньнина:

— Как может образцовый наставник Чу вести себя так неразумно?

— Даос Хуан отдал все силы на общее дело! С чего вдруг этот человек начал плетью махать?! Нашел время показывать людям свой дурной нрав!

— Разве правильно, пользуясь своей силой, обижать и запугивать тех, кто слабее?!