Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II

Наньгун Сы в гневе воскликнул:

— Хуан Сяоюэ, должна же в тебе остаться хоть капля разума!

— Очень хорошо, тогда этот почтенный старец будет говорить с тобой разумно и подведет общий итог счетов между нами, — Хуан Сяоюэ сделал многозначительную паузу, после чего, зло уставившись на Наньгун Сы, продолжил, — твой отец, отбросив стыд и совесть, вступил в связь с замужней женщиной. Более того, именно он подстрекал эту гадюку отравить моего младшего двоюродного брата и захватить власть в ордене. Что же касается человека рядом с тобой… — он перевел пылающий яростью взгляд на Е Ванси, — она дочь этой скотины. Это ее приемный отец выставил на всеобщее обозрение личные дела нашей семьи, чем запятнал репутацию Палаты Цзяндун и тем самым нанес ей непоправимый вред. Сегодня я лично возглавил самых талантливых учеников нашей духовной школы, чтобы впредь разбойники вроде вас не могли свободно разгуливать по нашему миру. Мы сделаем это ради Палаты Цзяндун и во имя справедливости!

Он взмахнул рукой и сотня зло взиравших на них учеников тут же атаковала. Никто не ожидал, что как только они выскочат из леса, с неба на нападавших обрушится огненный смерч, и взрывной волной всех учеников Палаты Цзяндун откинет на несколько метров назад.

Изумленный Наньгун Сы спросил:

— Брат Мо?

Нежданным «гостем» и впрямь оказался Мо Жань. Сжимая в руке полыхающую алым огнем ивовую лозу, он стоял на верхушке дерева напротив Хуан Сяоюэ и очень пристально смотрел на него не предвещавшим ничего хорошего холодным взглядом.

Не ожидавший появления Мо Жаня Хуан Сяоюэ переменился в лице. Ему потребовалось довольно много времени, чтобы собраться с мыслями и произнести, растягивая слова:

— Почему образцовый наставник Мо спустился с горы? Неужели, чтобы посмотреть на наше веселое состязание?

— Об этом вам лучше спросить не этого образцового наставника Мо, а своих учеников. Хорошие люди не будут прятаться в лесу и мяукать, чтобы скрыть свое присутствие.

Лицо Хуан Сяоюэ помрачнело еще больше, а кожа от прилива желчи стала такой же желтой, как его фамилия[198.4]:

— Что образцовый наставник Мо имеет в виду? — возмущенно воскликнул он.

— Может, лучше почтенный Хуан сам расскажет, что я имею в виду, — ответил Мо Жань. — Атакуя гостей Пика Сышэн на его территории, почтенный Хуан считает, что дорога, ведущая к воротам нашего ордена, слишком спокойная и чистая, поэтому решил нарушить покой этих земель и пролить тут немного крови?

— Раз уж все происходит за воротами вашего ордена, то вас это никак не касается. Я здесь ради мести за погибшего брата, и образцовому наставнику Мо не стоит вмешиваться!

— Почтенный Хуан, конечно, прав, за нашим порогом ваши личные обиды действительно не касаются Пика Сышэн, — сказал Мо Жань.

Хуан Сяоюэ надменно хмыкнул:

— Так почему образцовый наставник все еще стоит у нас на пути?

Мо Жань даже не подумал уходить и лишь повыше поднял еще ярче заполыхавший Цзяньгуй. Исходившее от божественного оружия сияние с каждой секундой становилось все более насыщенным, каждый листочек на ивовой лозе, казалось, налился кровью и трепетал от предвкушения:

— Но что, если я сам хочу вмешаться? — спросил Мо Жань.

— Ты!..

Хуан Сяоюэ не мог не слышать о мощной духовной силе Мо Жаня, но так жаждал воздаяния, что не в силах был смириться и отступить, поэтому ему оставалось только злиться и сыпать угрозами:

— Неужели образцовый наставник Мо и в самом деле решил стать врагом Палаты Цзяндун?

— У меня нет такого намерения. Я лишь хочу расчистить дорогу, чтобы уважаемые гости нашей школы могли благополучно покинуть Сычуань, и мне абсолютно безразлично, кто встанет у меня на пути — Палата Цзяндун или Палата Цзянси.

Хуан Сяоюэ прищурился. В этот момент в его карих глазах было столько ненависти, что если бы это яростное пламя могло вырваться наружу, то оно вмиг сожгло бы дотла Мо Жаня вместе с зеленым кипарисом, на котором тот стоял.

— Вы намерены до конца покрывать этих недобитков ордена Жуфэн?

— Что еще за недобитки? — холодно спросил Мо Жань. — Я хочу задать вопрос почтенному старшему Палаты Цзяндун: разве в том досадном инциденте с вашим орденом были замешаны барышня Е и молодой господин Наньгун?

— …

— Это они устроили переворот в Палате Цзяндун? А может, они распускали скандальные слухи о вашем ордене? — Мо Жань в упор посмотрел на Хуан Сяоюэ. — Возможно, это они убили предыдущего главу или спланировали его убийство?

— Нет, и что с того?! — гневно закричал Хуан Сяоюэ. — Долг отца переходит на сына! Это непреложная истина[198.5]!

— Вот как? Значит «непреложная истина»?! — холодно сказал Мо Жань. — Ладно, по-моему, нет никакого смысла дальше что-то обсуждать с почтенным Хуаном, пусть за нас говорит наше оружие. Нападайте!

Разозленный Хуан Сяоюэ вспыхнул в бессильной ярости:

— Мо Вэйюй! Ты совершенно безрассудный!