Хаски и его учитель белый кот. Том 1

Выражение лица Мо Жаня изменилось:

— Это Князь Призраков!

Чу Ваньнина тоже охватила ярость:

— Этот трусливый подонок боится даже показать свое истинное лицо!

Призрачный князь расхохотался, и звук этого смеха был таким, словно острые когти скребли дно горшка. У людей волосы встали дыбом.

— Линь Вань-эр уже давно является частью моего призрачного клана.

Изначально я не хотел причинять ей боль, ноты решил противостоять мне и лишил меня глаза. Поэтому я из-под земли достану твое сердце и душу! Я заставлю тебя страдать в тысячу раз сильнее, чем я!

Когда звук его голоса затих, призраки внутри храма открыли рты и начали темный магический ритуал:

— Мирские желания мертвы, прошлое уничтожено...

Женщина задрожала, глаза ее в ужасе распахнулись:

— Муж! Лань-эр! Скорее забери Лань-эра!

— Мирские желания мертвы, старые связи уничтожены...

— Лань-эр! Быстрее иди к папе!

Княгиня Чу подтолкнула ребенка к барьеру, но малыш не смог пройти сквозь золотистое сияние, как если бы он был призраком.

Сяо Мань стоял в храме и грустно смотрел на них сверху вниз. Его изначально красивое лицо исказила уродливая злорадная гримаса:

— Это бесполезно. По указанию призрачного князя я нанес призрачную метку на тело ребенка. Теперь, как любой призрак, он не сможет пройти через очищающий духовный барьер.

Призрачные песнопения накатывали как волны во время прилива, постепенно становясь все сильнее:

— Мирские желания мертвы, сознание уничтожено...

— Муж мой! — княгиня Чу, одной рукой обнимая ребенка, другой

билась в золотую стену барьера. — Муж, убери барьер! Позволь Лань-эру

войти! Ты должен защитить... Ты должен защитить его! Еще немного и я... Я...

— Мирские желания мертвы, милосердие уничтожено…

— Муж!!!

Содрогаясь всем телом, женщина упала на колени. Ее глаза буквально

вылезли из орбит, когда кроваво-красные отметины проявились ее шее, а

потом покрыли все лицо.

— Наш ребенок... Лань-эр... Ты обещал заботиться о нем! Умоляю...

барьер... убери... Муж!

Сердце Чу Сюня уже было разбито, эти крики дробили его душу на куски. Он несколько раз поднимал руку, чтобы убрать барьер, но снова и снова опускал ее.

Маленькое личико Чу Ланя было залито слезами. Запрокинув голову, он тянул ручки к отцу и громко кричал:

— Папа! Почему ты не хочешь Лань-эра?... Папа, обними Лань-эра!

Забери меня... Папа!

Госпожа Чу заключила малыша в объятия, целуя его мокрые от слез щеки. Мать и сын опустились на колени и, обнявшись, рыдали и молили Чу Сюня убрать очищающий духовный барьер, чтобы ребенок мог войти.

Из толпы позади Чу Сюня кто-то закричал:

— Князь, остановитесь! Вы не можете открыть проход в барьере! Это коварный план Царства Призраков! Если вы сделаете это, тысячи жителей Линьаня умрут! Князь, вы не можете убрать барьер!

— Да! Магический барьер нельзя убирать! — в надежде сохранить свои жизни, люди вставали на колени и со слезами на глазах умоляли князя сохранить их жизни. Заикаясь и рыдая, они просили: — Пожалуйста, не снимайте барьер! Пощадите наши жизни! Мы все умрем, если вы уберете его!

— Госпожа, умоляем... — некоторые обращались к княгине Чу, благоговейно преклоняя колени и кланяясь до земли. — У вас сердце святой. Пожалуйста, не убивайте нас! Не просите господина снять защитный барьер. Умоляем, сохраните наши жизни! Проявите милосердие и сострадание, судьба всего города в ваших руках...

В едином порыве все жители Линьаня, за исключением личной охраны князя, опустились на колени. Все они молили не открывать барьер, своими голосами заглушая мольбы матери и сына, бьющихся о границу барьера.

Чу Сюнь словно балансировал на острие, пока десять тысяч кинжалов пронзали его плоть, иссушали кровь, потрошили внутренности и дробили кости в белый песок.

Перед ним стояли его жена и сын, за ним были сотни людских жизней.

Он уже был больше мертв, чем жив. Когда агония достигла апогея, разум Чу Сюня был поглощен бушующим пламенем, и душа его превратилась в пепел.

Голоса призраков становились все резче и громче:

— Мирские желания мертвы, семь чувств* уничтожены... Мирские желания мертвы, шесть страстей** уничтожены...

[цацин — семь чувств: радость, гнев, печаль, страх, любовь, ненависть и половое влечение

лююй — шесть желаний, шесть страстей, порождаемых шестью опорами сознания: глаз, ухо, нос, нзык, тело, разум].

Алые магические печати поднималось по белой шее призрака Линь Вань, превращая лицо в испещренную алыми заклятиями маску. А потом печати появились и на белках ее глаз.

Женщина пыталась что-то сказать, но из горла вырвался всхлип. Глазами полными отчаяния и ужаса она смотрела на мужа. Собрав все силы, женщина прохрипела:

— Если... ты... не... откроешь... возненавижу... не заберешь Лань-эра.... я... тебя... возненавижу!

Ее слабое тело, полностью заклейменное проклятиями, задрожало, словно от невыносимой боли. Она зажмурила глаза, в которых уже явственно проступили красные печати.

— Ненавижу тебя!!! — резкий надрывный крик превратился в звериный вой.