Харизма

- Наше дело маленькое, - пожимает плечами старший и бормочет удивленно: - Это вам уже виднее, товарищ генерал. С моей точки как бы… никаких нареканий по поводу в рамках охраны вверенной территории на своем посту… я не могу знать… как по долгу работы и строго в рамках режима… никак нет, в общем! Нет! Ничего подозрительного!

- Ну и молодца. - Я понимаю, что чин у старшего небольшой, и вообще скорее это начальник охраны территории.

Вот тут я искренне жалею, что до сих пор не выучил, какие звездочки на погонах чего означают. Открывается лифт, мы входим, старший ждет чего-то.

- Нажимай, нажимай… - говорю задумчиво. Старший давит десятый этаж и кнопку “пуск”. Лифт нехотя закрывается, и мы едем. Что бы еще такого спросить?

- А как по поводу опозданий?

- Каких опозданий? - изумляется старший. Увы, опять не попал.

- Да не в этом дело… - изображаю крайнюю степень задумчивости. - Речь-то не об этом…

- Случилось что-то, товарищ генерал? - участливо спрашивает старший. - Очень уж вид у вас… огорченный.

- Есть определенные неясности, - говорю честно. - Ну да справимся. Еще не с таким справлялись.

- Что, опять… - Старший многозначительно кивает наверх. - Сокращать хотят?

- Да уж не без этого, - говорю. - А ты сам как думаешь? Все, что здесь делалось и делается, это может кому-то там, - киваю вверх, - не понравиться?

- Ну, кто ж там у них всего знает… - говорит старший. - Неужели они узнали про…

И тут, как назло, лифт открывается и старший прерывает фразу. А мне переспрашивать неудобно. За дверью лифта - по полам ковры, прямо напротив - красивая деревянная конторка-пост, за ней дежурный. Встал, честь отдал.

Старший неуклюже останавливается, но под моим взглядом идет направо по коридору и замирает перед большой дверью. Вот черти, никаких надписей, никаких номеров. Я, решительно кладу руку на ручку двери, затем поворачиваюсь к старшему.

- Спасибо. Нам действительно нужно поговорить, но я думаю все-таки не сейчас, а на неделе. - Его лицо тревожно вытягивается, я улыбаюсь и добавляю: - По поводу повышения. Все будет хорошо.

И с этими словами шагаю в кабинет.

За столом, уставленным офисными сувенирами, сидит толстый суровый мужик с красноватым серьезным лицом и читает бумаги в папке. Перед ним - два мобильника и еще три старомодных аппарата с кнопками и дисками. Одет он в пиджак с галстуком. Галстук заколот желтой булавкой в виде самолета, и почему-то сам галстук камуфляжной расцветки. Никогда камуфляжных галстуков не видел, а ты? Миняжев вскакивает удивленно:

- Здравия желаю, товарищ генерал!

- Сиди, сиди, - говорю. - Ты уже меры принял какие-нибудь по моему звонку?

- Виноват? По поводу цистерны? Или по поводу раненного машиной?

- По поводу раненого.

- Я сейчас выясню. - И кладет руку на трубку.

- Не надо, - говорю. - Я уже выяснил. Когда я тебе звонил?

- Пятнадцать минут назад из города… - В его голосе растерянность.

- Я вернулся. С тем парнем все в порядке, легкое сотрясение. Не входите к нему и не трогайте до утра, пусть отоспится. А вот что у нас по поводу цистерны? Цистерна меня волнует.

- Не пропускают, товарищ генерал. Так и не удалось выбить разрешение?

- Как видишь, - отвечаю.

И чувствую, что уже дико устал беседовать, не зная, о чем и с кем, и боясь проговориться. Но надо. И надо бы в кабинет попасть свой, генеральский. Я уже было рот открыл, собрался повторить штуку, пригласить Миняжева к себе, да чтоб впереди шел, дорогу показывал. Но хорошо, вовремя спохватился! Это что получится, подойдем мы к закрытой двери, генерал же запер наверняка дверь, а ключ с собой увез. И как это будет выглядеть? Поэтому я оглядываюсь и сажусь в кресло перед столом Миняжева.

- Цистерна… - говорю задумчиво. - Из головы у меня не выходит эта цистерна! - И смотрю на Миняжева внимательно.

- Действительно идиотизм, - говорит Миняжев. - Пока был Союз, все было отлично. Вези куда хочешь чего хочешь. А теперь эти таможни украинские… Можно подумать, не бульон, а жидкий тротил едет…

- Н-да… - тихо обалдеваю я. - Бульон…

- А я предупреждал, - говорит Миняжев. - Я предупреждал. Надо было оформлять на частное лицо, а не на военную организацию.

- И как ты это себе представляешь?

- Так и представляю - коммерсант Вася купил в Украине цистерну хорошего свиного бульона и везет его в Россию. Чего тут странного? Для сети ресторанов.

И я понимаю, что ничего не понимаю.

- А может, и пес с ним, как думаешь, с бульоном? - говорю. - Переведем гарнизон на паек?

- Сохнут они без бульона, товарищ генерал, - серьезно и печально говорит Миняжев.

- Обойдутся - говорю. - На хлеб и воду!

- Нельзя так… - печально качает головой Миняжев. - Сохнут!

- Почему нельзя? Они люди военные, бойцы. Должны понимать, черт побери!

- Виноват? - поднимает на меня абсолютно круглые глаза Миняжев. - Кто?

- Шутка, - говорю поспешно.

А у самого так сердце и подскочило - опять что-то совсем не то ляпнул. Исправляться надо. И хватит уже окольных путей, надо тянуть информацию.

- Сохнут… - говорю задумчиво. - А когда ты их последний раз видел?

- Ну… Сегодня утром, вместе же ходили.

- Давай-ка с тобой еще раз сходим, поглядим.