Характерник. Перунов волк

Не рассчитывал Алимханов, что русские так быстро оклемаются от первого удара по ним, что поверху скальной гряды, извивающейся над дорогой, комбат Беркут вышлет боковой дозор. Солдаты в нем менялись каждые полчаса, зато и «шевелили ластами», старались двигаться чуть впереди колонны. Они-то и заметили засаду, по рации доложили начальству, а в неразберихе стрельбы, произвели уничтожение диверсантов с тыла. Удачно случилось, что лежавшего в укрытии крайним Алимханова «убрали» первым, дальше дело техники.

Когда батальон добрался до блокпоста, бандиты под покровом ночи растворились в горах. Бойцы внутренних войск, защищавшие маленькую крепость, встретили мотострелков недружным «УРА!». Было понятно, что если б помощь не пришла, всем бы наступили «кранты». Потери – двенадцать «двухсотых», остальные, без исключения – «трехсотые».

Ночь прошла в спокойном режиме. На всех направлениях дорог, Беркут приказал поставить технику, выставить караулы. Связавшись по радио с командиром полка, доложил о выполнении боевой задачи, о потерях в личном составе батальона. Запросил сводку погоды. Получил приказ, выделить на блокпост взвод мотострелков и возвращаться на место дислокации части. В бревенчатой времянке пришлось развернуть лазарет.

–Майор, да знаю я, что место для блокпоста выбрано неудачно. Так ведь и не я его выбирал. Сам понимаешь, оседлали развилку, обе дороги ведут в населенные пункты. Старейшины обещали, что села боевиков поддерживать не будут, а тут вот какая петрушка получается.

Раненый два раза старлей вэвэшник, прежний начальник блокпоста, морщась от боли, удержал за руку Беркута, собиравшегося покинуть лазарет. Лампа «летучая мышь», безбожно коптила и давала мало света.

–Да погоди ты! По уму, в обоих аулах нужно бы провести зачистку. Только ведь не умеете вы этого. Да и в Чечне недавно. Сколько по времени?

–Пара недель. Это у нас первый бой.

–Вот! Пацаны не обстрелянные.

–Так что, так все и оставить?

–Да, пойми ты, голова садовая, опыта у вас ни у кого нет. Положишь личный состав, а я помочь не могу. Видишь, меня теперь только в госпиталь.

Старший лейтенант сокрушаясь, вздохнул. Было видно, что раны приносят ему ощутимую боль, и только укол наркотического вещества, способствовал продолжению разговора.

–Эх, моих ребят жалко. Как буду в глаза родне глядеть. Не уберег.

–Война!

–Ну, да. Слушай! Начальство ведь не ставило задачу зачищать территорию?

–Нет.

–Ну, так и не лезь. Сил мало, опыта нет. Это тебе не на равнине воевать. Короче, выставляй на блокпост усиленный взвод, оставь им харчей, да боеприпасов побольше. А сам, наверх докладывай, что взятый тобой под контроль блокпост на этом направлении никаких проблем не решает. Я, докладывал. Так они ж толком ничего не говорят, а только требуют. Мы здесь две недели куковали, не пойми, за каким лядом! Ждите, говорят. А, чего ждать? Но и бросить было нельзя. Зачем-то, ведь мы здесь торчали? Теперь вот вас припрягли.

–Ладно. Отдыхай. Пошел думать.

Беркут вышел из помещения пропитанного запахом крови и спертым воздухом. Вдохнул в легкие ночной горный аромат. Пошел по ротам. Усталость брала свое, но расслабляться было нельзя, до утра еще часа четыре. Не дай Бог снова нападут, с них станется. Места для них родные, знакомые, а он, как слепой кутенок, ничего не видит, ничего не слышит. С блокпостом этим, не все ясно.

В темноте, подсвечивая дорогу фонарем, прошел по тропинке, сокращая расстояние выхода на другую дорогу. Южная часть Чечни, расположена на северном склоне Кавказского хребта. Множество рек, проделали в рельефе протоки, и теперь шаг ступни, получишь возможность замочить ноги, по самые яйца. А неподалеку, что по верхней, что по нижней дорогам пойдешь – попадешь в долины с большими и малыми селами. Живут люди целыми родами – тейпами. Кажется, воюешь с бандитами, а на поверку оказывается, с большим родом воюешь. Днем они законопослушные граждане, не пойми какой страны, а ночью волки, так и норовят за горло ухватить. Беркут споткнулся о каменную гальку, растопырив руки, вперся в кустарник, слегка приложился о худой ствол дерева росшего практически на камнях.

–Твою ж ма-ать!

–Стой! Кто идет? – услышал негромкий окрик часового, в интонации которого распознал насмешливые нотки.

Голос часового Беркут признал сразу. Солдат не плохой, правда настырный и сверх инициативный, а теперь как выяснилось, еще и умеющий воевать.

–Беркут, – односложно ответил комбат. – И давно это ты, Хильченков, меня приметил?

–Так, с тех пор как вы на тропку стали.

–Ну-ну. Что еще скажешь?

–Все спокойно, товарищ майор. Если разрешите, я б вам посоветовал, хоть пару часов поспать. Бандитов в округе нет.

–Умный больно. Советник хренов.

Выйдя в расположение второй роты, прошелся вдоль бортов кучно натыканных в ограниченном пространстве, боевых машин, наткнулся на прапорщика Михайлова.

–Ты-то чего не спишь, Олегыч? – спросил старого, прожженного прапорюгу, в свое время отбарабанившего два срока Афгана.

–Дак, товарищ майор, ротный отдыхает, командиры взводов молодые, умаялись. Пусть поспят, здесь и меня за глаза хватит.