Он забрал кассету формата SuperHG и положил ее в карман. Не он сам, но специалист из его отряда поработает над ней ножницами. За кадром осталась последняя фаза операции, но и без нее ролик получился более чем полновесным.
Шавхелишвили вызвал по рации Винсента, чтобы по обыкновению сделать запрос о состоянии здоровья каждого члена команды, не нужна ли кому-то медицинская помощь, и вздрогнул от неожиданности: «одноухий» следовал за ним по пятам и ответил прямо у него над ухом. Шерхан просверлил его взглядом: «Еще раз так сделаешь...»
Винсент поднял руки, извиняясь.
– Заканчивай тут, – отрубил Джемал.
В сотне метрах от особняка в свою машину сел Николай Кипанидзе. Его пассажиром стал майор Дания. Он составил водителю компанию по приказу Винсента. Они переглянулись. Они хотели сделать как лучше. Может быть, немного по-другому: хотели сделать мир лучше, родину чище, но запятнали все что могли. Они были марионетками в этом спектакле, и против воли кукловода сделать ничего не могли: с ним их связывали нервущиеся нити.
Команда Винсента: «Давай!» – и Кипанидзе завел двигатель. Дал ему прогреться чуть-чуть на холостых оборотах. Отмашка «одноухого» – и он придавил педаль газа.
Дания повалился на сиденье, инстинктивно прикрывая голову руками. Он цеплялся за последнюю ниточку: вдруг Кипанидзе удастся увести машину из-под обстрела?..
Они ждали очереди сзади, но пара автоматчиков встретила их плотным огнем впереди.
Кипанидзе выпустил руль из рук, уронив голову на баранку, и неуправляемая машина врезалась в столб. Раненный в плечо Дания молился, когда вооруженный автоматом спецназовец через разбитое окно добил его короткой очередью в голову.
Статьи из газеты «Сакартвелос республика».